Алексей считает – Алексей считает, что «слабакам» не место в жизни. Он старается доказать одноклассникам, что сильная личность никого не боится и добивается

Фото из личного архива Алексея Семененко

Уверены, Алексей Семененко в особом представлении любителям отечественного футбола не нуждается. Многолетний пресс-атташе самого титулованного клуба страны — киевского «Ди­намо», в недалеком прошлом один из самых, а может, и са­мый авторитетный футболь­ный телевизионный коммента­тор Украины, ныне — вице-президент столичного клуба, которому верой и правдой слу­жит с 1989 года и в который был приглашен с согласия самого Валерия Лобановского…

«После окончания факуль­тета журналистики Киевского университета я два года рабо­тал на республиканском радио в редакции пропаганды (отдел промышленности). Но при этом просто грезил спортив­ной редакцией и год обивал порог кабинета председателя Гостелерадио с просьбой о пе­реводе, но тот, по его словам, видел во мне перспективного политического журналиста и говорил, что только сумасшед­ший может из серьезной редакции перейти в такую, изви­ните, придурковатую, как спор­тивная. Но, к счастью, любовь в спорту и детская мечта стать футбольным журналистом по­зволяли быть настойчивым», — рассказывал Алексей Ми­хайлович в одном из своих ин­тервью. Проработав несколько лет на радио и телевидении, со временем Алексей Семененко получил приглашение перейти в киевское «Динамо».

Предлагаем вашему вниманию интервью юбиляра, которое он дал газете КОМАНДА пять лет назад, в канун своего 55-летия.

«Едва ли не решающим аргументом стала поддержка ультрас»

— Алексей Михайлович, за почти четверть века ра­боты в столичном клубе вы доросли до должности вице-президента, которую заняли чуть больше года назад, и сейчас кроме все­го прочего отвечаете за ра­боту с болельщиками. На мой взгляд, это непростое и даже немного неблагодар­ное дело, ведь всегда най­дутся люди, которые в слу­чае чего могут именно вас обвинить в недостаточном количестве зрителей во время домашних поедин­ков «Динамо».

— Признаюсь честно, я не сразу ответил согласием на предложение президента Динамо Игоря Суркиса возгла­вить это направление. Да и среди моих хороших знакомых нашлись люди, которые отго­варивали от такого шага, мол, у тебя ведь есть работа пресс-атташе, зачем тебе лишняя го­ловная боль? Но я, как и всякий нормальный, амбициозный мужчина, был лишь раззадо­рен такими словами и, взвесив все за и против, принял это предложение. Признаюсь, что одним из главных аргументов в пользу моего решения стали слова одного из лидеров фанат­ского движения ультрас Евгения Щелкунова, который в ответ на мой вопрос заверил, что я поль­зуюсь у фанатов достаточным уважением.

Воодушевленный этими словами, я принялся за работу, мы провели многочисленные встречи. В том числе лидеры фа­натов встречались и с Игорем Суркисом, и с футболистами. Не буду скрывать, порой во время разговора доходило до повы­шенных тонов, претензии были обоюдные, но, что меня особен­но радовало, всегда наше обще­ние заканчивалось едва ли не объятиями и заверениями во взаимном уважении. К примеру, после встречи с Игорем Михай­ловичем, которая состоялась около года назад, было принято решение, что с того момента от­ношения ультрас и футбольного клуба Динамо начинаются с чистого листа. И я рад, если хо­тите — даже горд, что этот лист не испорчен ни одним пятныш­ком и на нем лишь слова благо­дарности с обеих сторон.

К слову, после общения с фа­натами, признаюсь, лично у ме­ня изменилось мнение о них. В первую очередь о тех, кого в футбольной среде принято на­зывать ультрас. Ведь у многих это слово ассоциируется с какими-то полупьяными, агрес­сивными, невменяемыми под­ростками. И я, признаться, пона­чалу был немного удивлен, ког­да на встречу приходили солид­ные взрослые люди с высшим образованием, коренные киевляне, которые активно болеют за Динамо еще с союзных времен и своим поведением, авторитетом завоевали уважение в фанатской среде. В итоге, как мне кажется, мы нашли взаи­мопонимание, и когда в этом году несколько раз возникали, скажем так, щекотливые ситуа­ции, быстро договаривались, как найти устраивающий всех вариант решения проблемы.

Думаю, те, кто регулярно по­сещали матчи нашей команды и на стадионе Динамо имени Валерия Лобановского, и сей­час, на НСК Олимпийский, за­метили положительные сдвиги в поведении ультрас — из их болельщицкого лексикона исчез­ли матерные кричалки, исполь­зование пиротехники перестало быть бесконтрольным. В общем, как говорится, работа ве­дется, и о своем решении, при­нятом год назад, я ни разу не пожалел.

Фото dynamo.kiev.ua

«Вот что бы говорили, если бы матчи комментировал вице-президент?»

— Кроме работы с бо­лельщиками и обществен­ностью, вы продолжаете выполнять функции пресс-атташе «Динамо». По нашим подсчетам, за время вашей работы в «Динамо» Олег Блохин стал уже 14-м глав­ным тренером. Как вам со всеми этими специалистами удавалось находить общий язык?

— Наверное, об этом лучше спросить у самих наставников. Я, к примеру, вполне допускаю, что если бы любой из них катего­рично заявил, мол, Алексей Се­мененко мне не подходит, то на этой должности вполне мог бы появиться новый человек.

— Не сложно было при­нять решение отказаться от комментаторской работы?

— Комментировать я начал в те времена, когда в стране это могли делать четыре-пять чело­век, а не 20-30, как сегодня. Конкуренция тогда была сумас­шедшая, всех комментаторов, без преувеличения, знали в ли­цо, их слова анализировали са­мым тщательным образом. На­деюсь, мне удалось кое-чего добиться на этой стезе. Теперь это перевернутая страница мо­ей жизни (хотя я помню слова «никогда не говори никогда»). К тому же в глубине души я был согласен с теми, кто говорил, мол, негоже пресс-атташе клуба комментировать матчи с уча­стием его команды. А что бы го­ворили, если бы это делал вице-­президент? (улыбается). К тому же не стоит забывать, что только дилетант считает, что, мол, комментировать — это два часа без устали молоть языком.

Если честно, я расстался с работой комментатора без осо­бого сожаления и даже не ожидал, что такой кайф буду полу­чать во время просмотра фут­больного матча «Динамо», на котором не нужно работать.

«Несчастный случай! А как еще назвать то, что происходит?»

— Но надо признать, что в этом году было не так мно­го поединков киевского клуба, которые бы принес­ли его поклонникам истин­ное удовольствие. Вы, как человек, знающий все ню­ансы изнутри, чем это мо­жете объяснить?..

— (После паузы). То, что про­исходит с киевским «Динамо» в последние годы, я бы назвал несчастным случаем. Посудите сами: средства на содержание клуба выделяются более чем достойные. Их вполне достаточ­но, чтобы построить хорошую команду. Наставники приглаша­ются квалифицированные, до­бившиеся значимых побед. Игроки (и не один!) покупаются за семь-восемь миллионов ев­ро. Инфраструктура клуба соответствует самым современным требованиям. Казалось бы, есть все составляющие, которые бы способствовали достижению результата и дальнейшему раз­витию команды.

Но команда не прогрессировала, топталась на месте. А по качеству игры (что бы там отдельные тренеры ни говорили, мол, главное — ре­зультат) Динамо потихоньку сдавало свои позиции. Понят­но, что в клубе это никого не устраивало. Возможно, где-то на такую ситуацию махнули бы рукой — как будет, так и будет, посмотрим, к чему это приведет. Но для киевского Динамо та­кая ситуация неприемлема. К тому же когда для президента команда не менее важна, чем собственная семья. По крайней мере, лично у меня порой скла­дывается такое впечатление.

Кроме этого, я ведь и по долгу службы, и просто по-человечески много общаюсь с игроками. И я же вижу, что за редчайшим исключением они сами очень переживают, что не все у них получается так, как хо­телось бы и болельщикам, и им самим. А ведь практически каж­дый футболист Динамо — это игрок своей национальной ко­манды! И понятно, что у каждо­го есть свои спортивные амби­ции. На мой взгляд, выход только в одном — чтобы мы, ра­ботающие в Динамо, на своих местах делали все от нас зави­сящее для исправления ситуа­ции. И, уверен, это в итоге даст результат!

P.S. Уже прощаясь, Алексей Михайлович сказал: «Ты зна­ешь, люди, которые знают меня много лет, порой говорят: «Да ты совершенно не изменился!» Думаю, все же это не так. Нет, что касается здоровья, то (тьфу- тьфу) в канун нынешнего юби­лея чувствую себя как минимум не хуже, чем пять лет назад. Но не раз ловил себя на мысли, что в тех ситуациях, в которых раньше шел на конфликт, пыта­ясь доказать свою правоту, сей­час веду себя иначе. Стал сдер­жаннее, что ли.

У меня, как и у всякого нормального мужика, в жизни есть и друзья, и враги. Так вот некоторые люди из вто­рой категории таковыми быть перестали — мы здороваемся, разговариваем о чем-то. Уве­рен, такое понимание челове­ческих отношений приходит только с возрастом. Еще я убе­дился, что когда ты делаешь добро, то и люди в отношении тебя поступают так же. И когда такой позитив тебя окружает и на работе, и (что крайне важ­но!) дома, у человека выраста­ют крылья. Вот я поймал себя на мысли, что сейчас от каждо­го прожитого дня получаю го­раздо больше удовольствия, если хотите — кайфа, чем двадцать-тридцать лет назад. И поэтому хочется жить! А годы. Мне признаться, сейчас их по­просту некогда считать».

КОМАНДА1 поздравляет Алексея Семененко, друга нашей редакции, с юбиле­ем! Желаем здоровья, семейно­го благополучия, профессио­нальных успехов и творческого вдохновения! Алексей Михайлович, оставайтесь таким, каким мы вас знаем — Профессионалом, Другом и Человеком!

Кто займет первое место по итогам чемпионата мира-2018?

• Германия (36%, проголосовало: 3 261)
• Бразилия (21%, проголосовало: 1 897)
• Аргентина (13%, проголосовало: 1 195)
• Испания (9%, проголосовало: 864)
• Франция (7%, проголосовало: 604)
• Бельгия (4%, проголосовало: 331)
• Англия (3%, проголосовало: 305)
• Кто-то другой (3%, проголосовало: 265)
• Португалия (2%, проголосовало: 191)
• Нигерия (1%, проголосовало: 114)
• Уругвай (1%, проголосовало: 88)

Всего голосов: 9 116

Шахтер и Динамо — в топ-100 клубов с самым большим финансовым потенциалом в мире!

zbirna.com

Алексей Пиманов: «Я считаю, что наше кино — это шаг в сторону от войны» | Персона | Культура

Алексей Пиманов, режиссёр, продюсер, телеведущий, журналист. Родился в 1962 г. в Москве. На ТВ работает с 1989 г. Является лицом Первого канала, где с 1997 г. ведёт программу «Человек и закон». С 2013 г. возглавляет творческое объединение «Красная звезда». Режиссёр фильмов «Овечка Долли была злая и рано умерла», «Мужчина в моей голове» и др. В 2014 г. Украина включила его в список невъездных.

Увидят ли фильм на Украине?

Юлия Шигарева, «АиФ»: — Английская газета «Гардиан» недавно опубликовала статью «Крым» — блокбастер, который мир не увидит. Алексей Викторович, объясните, что в вашем фильме такого, что миру его не покажут?

Алексей Пиманов: — Ну, про мир пусть они помолчат. (Смеётся.) Небольшая Европа и стоящая за океаном Америка — далеко не весь мир. И, когда брюссельская элита заявляет об изоляции России, над этим можно только посмеяться. Совсем недавно Путин посетил экономический форум на Дальнем Востоке. Рядом с ним сидели премьер-министр Японии и президент Южной Кореи, которые предлагали дружить и мосты наводить — в прямом смысле этого слова. Изоляция налицо! (Смеётся.) Поэтому я считаю, что англосаксонский мир, считающий себя центром вселенной, явно недооценивает степень влияния ряда других центров мировой политики.

Теперь относительно того, увидит ли мир фильм «Крым». Знаете, есть фильмы, которые надо снимать с абсолютной верой в то, что ты делаешь. Мне захотелось рассказать о чувствах людей, попавших в водоворот больших исторических перемен. Уверен, что если ты сделаешь хорошую историю о человеческих отношениях, то мир её поймёт.

— Но ведь любой режиссёр хочет, чтобы его фильм посмотрели.

— Думаю, что на Украине это кино всё равно увидят — в Интернете. И мне перед этими зрителями будет не стыдно, потому что и их позиция, их критическое отношение к нам — всё это в фильме есть. Однако мы своей картиной хотели сказать прежде всего то, что надо любить друг друга, а не воевать.

Сейчас мир словно сошёл с ума… Мне очень часто, когда разговор заходит на политические темы, задают вопрос: а будет война? Мы живём с этим неосознанным страхом. Я считаю, что наше кино — это шаг в сторону от войны. Потому что наш фильм — антивоенный. И я в ответе за то, о чём говорю. Нашей задачей было рассказать про то, как в Крыму не дали убивать. Военный конфликт на этой территории мог обернуться, по подсчётам циничных политиков, в 40-50 тысяч трупов. Там должно было произойти то, что сегодня происходит в Донецке, где гибнут ни в чём не повинные люди. Они ведь просто хотели жить, влюбляться, детишек воспитывать. А какие-то дяди захотели научить их по-другому мыслить, по-другому разговаривать. Будете, мол, новых героев воспевать, а своих стариков — предавать. Старики, оказывается, неправильную войну выиграли…

А в Крыму сейчас люди живут, фрукты едят, влюбляются, женятся. И всё потому, что в какой-то момент было принято волевое историческое решение: не дать убивать! И мужикам, которые это решение приняли, я думаю, ещё памятник поставят. Ведь главная задача любой армии — не напасть, а не дать убить. Наша армия всегда защищала, а не нападала. Все большие войны мы вели на своей земле. Знаете, как говорят: русские не начинают мировые войны — они их заканчивают. И в фильме «Крым» рассказывается о том, как русские и украинские офицеры сказали друг другу: стрелять не имеем права.

— Такие слова действительно были сказаны?

— У нас есть эпизод, который произошёл в реальности: в хвост самолёту с нашими десантниками, который собирался сесть в Бельбеке, зашёл украинский Су. Лётчику дали команду стрелять на поражение. А он отказался это делать.

— Сейчас война перешла, по-моему, в иное русло. Украина развязала целую битву против русского языка. Что плохого им сделал язык, на котором говорит половина жителей страны?

— Как что?! Идёт большая геополитическая борьба, в которой язык, книги, фильмы становятся инструментами разжигания ненависти друг к другу. Вспомните: о чём был первый закон, который приняла Верховная рада после переворота? О русском языке! У них других проблем не было, кроме языка, что первый закон приняли не о ЖКХ, не о пенсиях, не о финансировании образования, а о статусе русского языка? Зачем это делалось? Затем, что для человека самое страшное — запретить говорить на родном языке. И, когда ты это делаешь, ты рискуешь получить в ответ огромную волну протеста. И они его получили — вначале в Крыму, потом в Донецке.

Ударить нам в спину

— В одном из интервью вы сказали, что нам нужна правда не только о «крымской весне» — в реабилитации нуждаются разные периоды нашей истории. Какие?

— Все! От Ивана Грозного и князя Владимира до Петра I и современности. О нас на Западе постоянно страшилки рассказывают. Информационная война против нас идёт 600 лет — с тех самых пор, как мы сказали, что мы большие и как-нибудь сами на своей территории разберёмся. Почитайте, что писали наполеоновские газеты перед тем, как вторгнуться в Россию.

— Что мы исчадие всех зол?

— Конечно! Они считали нас дикарями. А после 1812 г. они писали, что мы не умеем войну благородно вести. (Иронично.) Они, понимаете, пришли на нашу территорию, «цивилизованно» разорили наши храмы и сёла, а мы их по башке граблями! И что мы за люди?! Разве так можно?! (Смеётся.) А теперь вспомните, что сделал Александр I, когда русская армия вошла в Париж. Он настоял на том, чтобы европейцы создали будущий прообраз Совета Европы: давайте вместе жить, общую культуру развивать, чтобы не было войн. Так был подписан договор о создании Священного Союза. Прошло 20 лет — началась Крымская война. Что сделали европейцы? Они не бросились нам помогать. Они ждали момента, чтобы ударить нам в спину. И ударили.

Из-за чего эта нелюбовь к нам? Потому что мы слишком большие. Потому что природа у нас богатая: и недра, и 80% пресной воды — всё у нас. Мол, это несправедливо, ненормально. А я бы ответил: это несправедливо, что у Англии столько островов! (Смеётся.) Вон у Швейцарии земли поменьше. У Албании земли тоже не хватает. Так давайте поделим!

— Вопрос к вам как к главе медиахолдинга «Красная Звезда». Либерально настроенные круги в последнее время говорят: мол, сколько можно бряцать оружием? Тут парад, там парад… Надо более мирный имидж себе создавать. На ваш взгляд, какой имидж лучше — с мускулами или с пузиком, белым и пушистым?

— Лучше всего находить золотую середину. Существует закон маятника. В советские годы маятник находился в крайне левом положении. Красная армия была «всех сильней». В 90-е гг. маятник качнулся в противоположную сторону. Мы с сумой и ущербной улыбкой пошли по миру: «Вот вам схема прослушки американского посольства! Давайте дружить!» С таким посылом мы ходили по миру 10 лет! И что же, нам сильно помогли? Денег дали? Дали только кредиты МВФ, которые пришлось отдавать, харкая кровью. Они прекрасно понимали — сами мы не сдадимся. Значит, страну нашу надо развалить, обескровив её экономику.

Поэтому необходимо было армию возрождать — в разумных пределах. И мы за счёт технологий сейчас создали такую умную, обученную армию, с которой мало кто хочет иметь дело. Ну и слава богу!

— Я сейчас должен оправдываться за весь отечественный кинематограф? (Улыбается.)

— Нет. Но какие-то ожидания у вас есть?

— Думаю, реакция будет хорошая, ведь это кино не похоже ни на что. В нашем фильме есть душа. Мы постарались сделать, с одной стороны, экшен, но несущая сюжетная конструкция у нас — любовь и фантастические эмоции людей. В том, что люди будут плакать в конце, я уверен. Хорошими слезами плакать. И я очень надеюсь, что многие после просмотра позвонят на Украину своим друзьям: слушай, да бог с ней, с политикой, давай, как прежде, будем созваниваться! И если таких наберётся хотя бы человек сто, значит, я не зря делал этот фильм.

Мне бы хотелось, чтобы мы все поняли одну простую вещь: нельзя предавать и нельзя забывать, нельзя рвать со своими корнями. Невозможно идти дальше, когда у тебя отнимают огромный пласт твоей жизни. Когда так происходит, ты уже не на двух ногах стоишь, а лишь на одной балансируешь.

www.aif.ru