«Стена позора». Жители края наносят объекты на карту бесхозяйственности | В ПЕРМИ | ПОЛИТИКА
Жители Частых просили отремонтировать мост – вместо этого его снесли. А в Чусовом горожанам на утренние рейсы оставили только два автобусных маршрута вместо десяти.
Эти и многие другие ситуации стали первыми «героями» пермской карты бесхозяйственности. Что-то на ней выглядит как комедия, а некоторые ситуации становятся трагедиями для целых семей.
Системная работа
Буквально месяц в Прикамье работает интернет-проект – КартаБесхозяйственности.РФ. Его придумали депутаты фракции ЛДПР в Заксобрании. Суть простая: каждый человек, которому надоели бесхозяйственность и разгильдяйство, может пожаловаться на специальном сайте на свои проблемы. Опыт показал – из решения жизненных ситуаций отдельных людей вырастают законопроекты, которые делают лучше жизнь уже тысяч людей.
«Можно легко объяснить, как работает наш сайт. Любой человек жалуется на свою проблему.
Мы находим похожие обращения и начинаем работать над ними уже системно. Например, к нам часто обращались из-за зарастающих борщевиком полей. Это такая яркая иллюстрация бесхозяйственности. Забросили сельское хозяйство, закупаем продовольствие из-за рубежа. Но это ещё и очень опасно для здоровья: борщевик вызывает страшные ожоги у человека. Мы долго работали над комплексным решением проблемы, прорывались через противодействие политических оппонентов», – рассказывает
В итоге с борщевиком ситуацию удалось сдвинуть с мёртвой точки: благодаря фракции ЛДПР в крае есть вся нормативная база для борьбы с напастью. Но подобных случаев безалаберности становится всё больше. Часть из них сами прикамцы начали наносить на «стену позора», которая вырастает на сайте КартаБесхозяйственности.РФ.
Против чиновничьего безволия
Ситуации у земляков очень разные: какие-то почти комедийные, а в некоторых слышатся трагедии городов и сёл.
В Частых ситуация почти комедийная: просили решить ситуацию с мостом, но жалобы восприняли слишком буквально. Нет моста – нет проблем. Другой транспортный сигнал на карту бесхозяйственности приходит из Чусового. Там местное АТП серьёзно сократило число рейсов в день. Например, на маршруте № 6 утром вместо десяти отправлений осталось только два! Это называют летним расписанием: мол, многие в отпусках, а в школах каникулы – так зачем транспорт гонять? Правда, не предусмотрели, что делать работающим горожанам.
По словам Олега Постникова, в ситуации с Частыми и Чусовым всё упирается в нежелание чиновников соблюдать существующие нормы и законы.
«Выход один – заставлять исполнять обязанности кнутом и пряником. Такой опыт у нас уже есть, готовы распространить на все сферы жизни в регионе. Нужно поощрять лучше районы, которые ищут средства для развития, улучшения жизни земляков, а не стоят с протянутой рукой. И точно нужно прощаться с людьми, которые просто сидят за столом и ждут следующей бюджетной зарплаты», – уверен Олег Постников.
Стена позора
«Стена позора» ( нем . Die Schandmauer ) — это фраза, которая чаще всего ассоциируется с Берлинской стеной . [1] В этом контексте фраза была придумана Вилли Брандтом и использовалась правительством Западного Берлина , а затем популяризовалась в англоязычном мире и в других местах с начала 1960-х годов.
Этот термин, вдохновленный его использованием в отношении Берлинской стены, позже стал использоваться более широко.
Например, термин «Стена стыда» может применяться к вещам, включая физические преграды (стены, заборы и т. Д.), Служащие бесчестным или спорным целям разделения (например, Берлинская стена и американская пограничная стена), физические и виртуальные доски объявлений. перечисление имен или изображений в целях позора и даже списки в печати (например, стены текста с именами людей, компаний и т. д. с целью их позора или в качестве записи о смущении).
Кроме того, «Стена стыда» может быть важной частью здания «Зала стыда», хотя чаще «Стена стыда» является самостоятельным памятником (т. Е. Стеной, которая еще не была возведена. как часть любого мероприятия «Зала стыда»). Совсем недавно, термин «Стена позора» был использован в качестве ссылки на барьере Мексика-США , [2] Египет-Газа барьер [3] и Израильский разделительный барьер . [4]
Самым ранним использованием этого термина, который является переводом японской фразы, могла быть Рут Бенедикт в ее влиятельной книге «Хризантема и меч» (1948), а также другие антропологи, обсуждающие культуру позора чести в Японии.
[5]
Этот термин использовался правительством Западного Берлина для обозначения Берлинской стены , которая окружала Западный Берлин и отделяла его от Восточного Берлина и ГДР. В 1961 году правительство Восточной Германии назвало возведенную стену «Крепостью антифашистской защиты», частью внутренней границы Германии ; многие берлинцы, однако, называли его « Шандмауэр » («Стена позора»).
Термин был введен правящим мэром Вилли Брандтом . [6] За пределами Германии он впервые появился как «Стена стыда» в статье, опубликованной TIME в 1962 году, [7] и президент США Джон Ф. Кеннеди использовал этот термин в своем Ежегодном послании Конгрессу США по поводу Государство Союза , 14 января 1963 года. [8] Часто граффити рисовали в точках, где улица пересекалась со стеной, часто читая: «Дорога заблокирована стеной позора».
Вид на Берлинскую стену с западной стороны в 1980-е годы с мемориалами известным и неизвестным жертвам.
Эдуард Тополь | Стена позора
Президенту Израиля г-ну Реувену Ривлину,
Президенту (председателю) Всемирной Сионисткой организации г-ну Аврааму Дувдевани,
Президенту Евро-Азиатского Еврейского Конгресса г-ну Михаилу Мирилашвили
Национальному президенту Сионистской организации Америки г-ну Мортону А. Кляйну,
Photo copyright: Lorie Shaull, CC BY-SA 2.0
Многоуважаемые господа президенты,
20 апреля с. г., выступая на национальной конференции J Street 2021, сенатор-демократ Берни Сандерс обратился к президенту США с призывом ограничить объем выделяемых Израилю средств и использовать американскую финансовую помощь Израилю для давления на израильскую политику, которая, по его словам, «нарушает права человека и позволяет относиться к палестинцам как к людям второго сорта».
Не мне говорить Вам, что сенатор Сандерс, еврей по национальности, не впервой позволяет себе антиизраильские выпады. Зато обращаю Ваше внимание на то, что столь откровенно враждебное нам заявление он сделал именно сейчас, когда в Белый дом вернулась администрация экс-экс-президента Обамы, известного своими антиизраильскими взглядами, жестами и поступками.
Но я не буду тратить Ваше время на перечисление исторических примеров, я хочу сказать о другом: не пора ли нам перестать отмалчиваться и скромно прятать головы в Негевский песок от такой клеветы?
Да, я знаю, что на той же конференции генеральный директор RJC мистер Брукс назвал Берни Сандерса «врагом Израиля». И что? Я думаю, это звание лишь укрепило положение Сандерса в стане антисемитов и повысило его политический статус в нынешнем Белом доме.
Так зачем же я Вам пишу? А вот зачем. Еврей-ренегат Берни Сандерс обратился со своим антиизраильским призывом к президенту Байдену как американский сенатор.
А я, как простой гражданин Израиля и автор романа «Юность Жаботинского», обращаюсь к Вам с призывом установить в Иерусалиме, на одной из его центральных площадей, черную Стену Позора и увековечить на ней имя Берни Сандерса и всех его будущих антиизраильских последователей и подражателей еврейской национальности.
Вы спросите: что это даст? Объясняю.
С той минуты, как имя и фото Сандерса появится на этой Стене, каждый журналист, упоминая в своем тексте сенатора Сандерса, сможет прибавлять фразу: «чье имя и фото значатся на Стене Позора в Иерусалиме». О, безусловно этого не станут делать журналисты «Нью-Йорк Таймс», Аль- Джазиры и CNN. Но «Вашингтон Таймс», «American Thinker», «Fox-News», «The BladeTV» и десятки других будут (и с удовольствием), и никто не сможет подать на них в суд за клевету, поскольку это будет лишь констатацией факта.
Но и это не всё. На основании того, что имя Сандерса (или иного сендерсота/сандерсотки) будет на Иерусалимской Стене Позора, любое еврейское кладбище сможет отказать им в праве быть похороненным на своей территории! Да, безусловно, мистер Сандерс или его последователь-сандерсот смогут подать в суд на руководство этого кладбища.
Но представьте себе, как звучно будет освещаться в прессе такой процесс: «БЕРНИ САНДЕРС, СЕНАТОР ОТ ШТАТА ВЕРМОНТ, ЧЬЕ ИМЯ ЗНАЧИТСЯ НА СТЕНЕ ПОЗОРА В ИЕРУСАЛИМЕ, СУДИТСЯ С ЕВРЕЙСКИМ КЛАДБИЩЕМ В ВЕРМОНТЕ, ОТКАЗАВШИМ ЕМУ В ПРАВЕ ПОГРЕБЕНИЯ!». Телевидение будет вести прямые репортажи из зала суда…
И даже если он выиграет суд, то будет знать, что после его погребения администрация кладбища сможет поставить там указатель: «Могила Берни Сандерса, чье имя значится на Стене Позора в Иерусалиме, находится там-то…».
Готов побиться об заклад, что, подумав о перспективе таких паблисити, не только Сандерс и ему подобные евреи-ренегаты (например Сорос), а все евреи-антисионисты подумают десять раз прежде, чем вякнуть что-то против Израиля. И. скорей всего, заткнутся навсегда.
C уважением и надеждой на то, что Вы не поскупитесь на сооружение в Иерусалиме Стены Позора,
Искренне Ваш,
Эдуард Тополь
Израиль, апрель 2021
Подпишитесь на ежедневный дайджест от «Континента»
Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта.
Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.
Стена позора — LiveJournal
Думаю вам не раз приходил спам о акциях, которые устраивают мобильные операторы aka ОПСОСы — отправь СМС на номер такой-то, выиграй айпад, автомобиль, кружку Эсмарха. Разумеется, СМС-ки платные, причём стоят в десятки раз больше тарифных СМС. А иногда, по условиям акции, их нужно отправить много — кто больше пришлёт, тот и выиграл. Всё логично.
Да только вот в определении победителей есть много неясностей. Судите сами.
В 2010 году компания МТС-Украина проводит акцию «100 АВТО ЗА 100 ДНІВ». Если коротко то: присылайте смс, кто больше прислал – выиграл автомобиль. 100 автомобилей Ford Fiesta за пачку СМСок! Очень щедрый подарок от МТС, вы не находите? Акция закончилась успешно, список победителей можно посмотреть на странице:
( Видим странность — фамилии в нём повторяются.
Collapse )Четыре автомобиля Ford Fiesta и два комплекта подарков — фантастика! Наверное прямо сейчас где-то вчетвером катаются по городу.
Можно конечно предположить, что семья Жилок скооперировалась, скинулась деньгами и решила вместе идти к победе. Да вот незадача — для повышения вероятности им нужно было все деньги поставить на один телефонный номер — если отправлять СМС-ки с разных номеров, то каждый из них наберёт меньше. Но если например знать, сколько именно нужно отправить СМСок, чтобы занять место в середине списка… или вообще ничего не отправлять, а в списке «свои люди» — для конвертации призов в деньги?.. Или, например, машин на самом деле не 100, а 10, поэтому приходится 90% списка забивать «мёртвыми душами»?.. Вопросов много, может компания МТС подскажет ответ?
Но ладно, допустим совпадение. Посмотрим другие акции — как там дела?
2012 год – Акция “Битва аватарів: під прицілом”. Здесь все сложнее, надо не просто быть настойчивым как в предыдущий раз (отослал больше всех — выиграл), но еще и удачливым.
Надо угадывать расстояние от себя до других участников акции, списка которых у тебя нет. Вот здесь чистая теория вероятности, молодцы МТС. Смотрим список победителей:
Стоп, что-то знакомое.. «Крамарчук Вікторія Миколаївна» — где-то я уже видел это ФИО… А, точно — перед этим женщина с такими же данными выиграла Ford Fiesta! А вы говорите «бомба два раза в одну воронку не падает» — ха!
Падает, и даже три раза. В конце 2013-го года, прямо сейчас, Киевстар (уже не МТС) проводит акцию «70 машин за 70 днів». Условия как в первый раз – присылай больше смс, отвечай на вопросы и выигрывай VolksWagen Polo. Список победителей пока что невелик, акция только началась. Но он уже доступен:
Здравствуйте Виктория Николаевна, что-то вас давно не было. У вас теперь две машины и один планшет, поздравляю. И ваша «однофамилица» Крамарчук Валентина тоже выиграла второй по счёту автомобиль — ну я даже не знаю, сколько шансов на такое совпадение. В прошлом списке был ещё Крамарчук Микола — скажите, нам ждать его появления в акции от Киевстара?.
.
Здравствуйте, Александр и Татьяна Марченко, судя по отчеству — брат и сестра. Напомню, что Татьяна Марченко выиграла Ford Fiesta, Александр Марченко выиграл планшет, а теперь они ещё и по Фольквагену Поло получат 🙂 С такой «феноменальной везучестью» можно нигде не работать — выигрывай машины, продавай их и живи на доходы.
Впрочем, если Крамарчук Виктория и Крамарчук Валентина захотят объединиться (в случае наличия родственных связей), то они подвинут тандем Марченко с первого места. А если окажется что Виктория Николаевна приходится дочерью Николаю Крамарчуку, владельцу Ford Fiesta, то превзойти такой результат — «5 машин и 1 планшет на 1 семью за 3 акции» удастся не скоро. А если учитывать теорию вероятности, то никогда. Хотя, как мы видели, данная теория в украинском бизнесе планшета ломаного не стоит.
Кстати, список везунчиков еще не закончился. Довгань Андрій Олександрович получает VW Polo и планшет, выигранный в предыдущей акции. Также в обеих списках обладателей авто встречается фамилия Савченко, но поскольку имена разные, не буду настаивать, что данные счастливые автовладелицы сестры, мама с дочерью, либо состоят еще в какой-то родственной связи.
Вообще единственный участник с новой фамилией — Бурнель Яна Станіславівна. Всего один! Будь наоборот — всего один «кочующий победитель», я бы поверил. Но одни и те же из акции в акцию, пачками?.. В таком случае какие шансы победить у обычных людей, отсылающих сотни СМСок по 7 гривен?.. Знают ли остальные участники о неизвестно откуда берущихся «профессиональных победителях», победивших теорию вероятности?..
P.S. Кстати, знаете, как объясняется тот факт, что ОПСОСы разные, а победители одни и те же? Акции проводят не Киевстар с МТСом, а исполнитель — контент-провайдер ТОВ «Велті УММП». Только вот действует он от имени заказчиков, следовательно весь позор достаётся им.
Стена позора полицейских. Как не надо вести себя по новому кодексу этики
Прекрасная Россия будущего уже наступила. В полиции появился этический кодекс. Он уже опубликован на портале проектов нормативных актов. Согласно документу, рядовые сотрудники правоохранительных органов и их руководители должны воздерживаться от резких высказываний в присутствии детей, женщин и пенсионеров, проявлять сочувствие к потерпевшим и уважение к допрашиваемым, по возможности не материться и не пытать.
Полицейских обяжут соблюдать деловой стиль поведения, скромность при оформлении кабинета, в нерабочее время полицейский должен вести себя вежливо, доброжелательно, воздержаться от азартных игр и употребления спиртного накануне службы. Полицейские-мужчины должны носить короткие стрижки, аккуратные усы или бороду, отказаться от ювелирных украшений, кроме обручального кольца, и большого количества парфюма. Отдельно вынесен пункт, запрещающий сотрудникам полиции обсуждать действия властей в интернете. Наш эксперт по этическим кодексам Евгения Зобнина разбирала этот документ.
Полицейским прикажут быть скромными, держать себя в руках и не ругать начальство и политиков в интернете. Такой проект кодекса этики опубликовало МВД, документ еще на стадии общественного обсуждения. Дождь к этому кодексу предлагает свой проект: «Доска позора в каждое отделение полиции — нарушители этики».
Например, недавно в Краснодаре полицейский призывал жителей соблюдать самоизоляцию с пистолетом в руках.
По новому кодексу он нарушает пять пунктов. Один из них 6.9 — это не допускать жестокого обращения, пресекать физическую боль или нравственные страдания.
Кто-то скажет, что на карантине у всех сдают нервы, но давайте вспомним жизнь до изоляции. Август 2019 года, летние протесты против выборов в Мосгордуму. Дарью Сосновскую кулаком в живот, а потом и по голове ударил полицейский. Журналисты долго пытались узнать у МВД, кто был этот человек, но ведомство хранило молчание. А в феврале 2020 года вовсе заявило, что Сосновская сама виновата: спровоцировала сотрудника. Следственный комитет проверку по ее делу не проводил.
Читайте новости без цензуры там, где вам удобно. Подписывайтесь на Дождь в Telegram, Instagram, Facebook, «ВКонтакте», «Одноклассниках», Twitter, «Яндекс Дзен»
Другие выпуски
«Стены позора» в разделе «Граффити»
Граффити-критик Кирилл Кто рассуждает о том, как места полулегального рисования превратились из уличной галереи лучших райтеров в «стены позора» для всех подряд.
Мне и раньше, когда они только появились, хол-оф-фэймы (от англ. hall of fame — «зал славы» — прим. ред.) казались чем-то неправильным, временным, случайным, компромиссным и мало относящимся к прямому городскому высказыванию. Из-за своей удаленности от основных маршрутов движения людей, из-за близости к отхожим местам, маргинальности окружающих объектов. А теперь — особенно. Главным образом потому, что рисунки на них обновляются довольно быстро и не согласуются друг с другом, а все примыкающее к ним пространство постепенно превращаются в визуальную помойку. Оно пестрит пробами краски, тегами, кривыми рисунками и брошенными баллончиками, ведрами из-под краски, банками из-под слабоалкогольных напитков и другим мусором. Таким образом, по косвенным признакам можно заметить зоны сконцентрированной граффити-активности и пребывания райтеров.
К сожалению, они не ищут и не закрепляют за собой новые, более эффектные и удобные зоны для качественного самовыражения, а продолжают по инерции кое-как рисовать на уже имеющихся.
Райтеры совершенно не пытаются вывести эти зоны из печального состояния деградации и превратить их в места, в которых действительно «лучшие из лучших» могли бы показывать свои достижения, в места, в которых не зазорно было бы разместить свое послание, пускай даже и такое тривиальное, как псевдоним или название команды.
Если не касаться эстетической стороны дела, а говорить только о функциональности, то сам холл-оф-фэйм — это полулегальное место, до которого никому нет дела. Оно не закреплено за граффити-райтерами властными структурам; его не поощряют, но и активно не порицают местные жители. Это — некая резервация для райтеров и праздных бездельников, позволяющая им рисовать в некоторой безопасности. «Мы рисуем здесь потому, что тут и так все изрисовано, и от нашего куска в этом месте ничего не изменится,» — так обычно говорят райтеры, не думая не только о самом месте, но и о том, насколько их работа впишется, выделится или, наоборот, сольется с фоном и утонет в цветовом хаосе.
предыдущая 1 / 1 следующаяГраффити в городе беззащитно, так как во многих районах происходит оперативное закрашивание.
Из-за этого работы райтеров остаются штучным недолговечным уродством, иногда, впрочем, дерзким и неожиданным. К «стенам славы» все уже давно привыкли. Случайные прохожие научились их не замечать, так же как и обклеенные «кредитами» и «больничными листами» остановки и мусорные баки, выкатившиеся на тротуар. Так же большинство горожан отводит взгляд от бездомных, валяющихся при входе в метро. Люди спокойно обходят их и идут дальше.
Возможно, я идеализирую способности участников граффити-сообщества к саморегуляции. Большинству райтеров плевать на физический результат своего труда и его дальнейшую судьбу. Им также безразличны соседние рисунки или работы других райтеров, которые появятся рядом позже. Сколько раз, я помню, слышал типичную критику одного райтера в адрес другого: «Ты мне фотку испортил свои куском (или тэгом)!» Особо стоит отметить, что имеется в виду именно фотография, а не рисунок в реальности.
Подобное поведение говорит о фрагментарном мышлении авторов. Они редко заботятся о том, вписывается ли рисунок в контекст, о целостности совместной работы и о том, сочетается ли она с уже имеющимися или будущими произведениями, которые обязательно появятся через некоторое время.
На «стенах славы» редко появляются достойные работы — не означает ли это, что они исчерпали свой потенциал? Может быть, стоит закрасить все подобные места и затянуть их металлической сеткой на расстоянии 15-20 см от стены, чтобы было невозможно ничего нарисовать ни с какого фэт-кэпа?
предыдущая 1 / 1 следующаяГраффити, хоть и чрезвычайно эгоцентрично, интересно и культурно значимо всем движением в целом, а не отдельными личностями. Оно напоминает огромное чудовище, которое чаще всего сводит на нет индивидуальные проявления отдельно взятого райтера.
Но как же быть тем, кому мало быть лишь частью этого бесформенного «коллективного тела»? Тем, кому интересна самостоятельность? Тем, кому мало причастности к общему движению? Как быть тем, кто понимает, что их работа скорее проиграет, а не выиграет от случайного соседства? Ответ напрашивается сам собой: нужно рисовать отдельно. А еще, возможно, стоит отказаться от высокопарного названия — «стены славы» — и переименовать их в «стены позора» или «стены проб и ошибок»?
Ведь при отсутствии саморегуляции, качественного отбора, конкуренции на городских стенах и явном регрессе уровня райтеров вся соревновательная часть граффити давно ушла на поезда, на рисунки вдоль железных дорог и на легальные развлекательные площадки, организованные крупными брендами или государственными структурами.
Последний вариант — самый печальный и требует более глубокого изобличительного разбора и отдельной статьи.
В материале представлена подборка фотографий с некоторых московских холл-оф-фэймов, наглядно иллюстрирующая мои размышления. Полагаю, что ни у одного думающего райтера, ценящего свой труд, больше не возникнет сомнениий, что ни славное имя, ни высокая художественная ценность работы, ни виртуозная техника или выверенная композиция не спасут эти зоны от прозябания. Ведь они уже окончательно отданы на растерзание новичкам. И если мы не придумаем какого-то качественного спасительного прорыва для реабилитации этих мест, то все эти «стены славы» должны быть срочно переименованы в «стены позора». А райтерам, ценящим свою работу и работы других граффитчиков, вплетенные в ткань города, а не вырванные оттуда с помощью фото, остается либо закрашивать «стены позора», либо искать новые стенки, до которых не доберутся другие. Только там работы райтеров станут самостоятельными, более выразительными, гармоничными и правильно вписанными в окружение.
Материал подготовил Кирилл Кто.
Вы можете больше узнать о Кирилле, посетив его страницу на Facebook.Берлинская стена- стена позора — история в фотографиях — LiveJournal
Оригинал взят у zlatoalex в Берлинская стена- стена позораБерлинская стена действительно на самом деле акт бредовый по своей сути.
Режим, который объявил своей сутью самое человечное содержание государственности, построил вокруг него тюремную стену.
Большего признания в собственной несостоятельности нельзя было и придумать.
До возведения стены из ГДР сбежало 2,7 миллиона человек. Среди них был Ганс-Дитрих Геншер, ставший впоследствии министром иностранных дел ФРГ. Руководство ГДР забило тревогу, когда страну стала покидать интеллигенция. Бывший заведующий отделом ЦК КПСС Юрий Андропов в 1958 году писал в докладной записке: “…бегство интеллигенции достигло критической фазы, мы должны поговорить с тов. Ульбрихтом”. Хрущев и “поговорил”: “Вальтер, при открытых границах мы не сможем конкурировать с капитализмом”.
Через три года и поднялась Берлинская стена, на которой погибло более 230 граждан ГДР, рискнувших жизнью ради свободы.
На что надеялись эти радетели за благо человека? Когда от этого самого блага бежали люди под выстрелами через стену из колючей проволоки. Думаю ни на что не надеялись, просто решили, что на их век социализма хватит, а там …..
В основе этого блага стояло всегда насилие. Оно было взращено на нем путем миллионных репрессий, потом по инерции продолжалось сохраняя наполнению энергию страха, когда же угроза насилием исчезла, он рухнул в мгновение ока, как и все его уродливые атрибуты.
а как вы думаете,
было ли что то положительное для Германии в периоде ГДР?
Да было- мечты
7(20. 6%)
нет не было
17(50.0%)
это расплата за вторую мировую, и ни какого отношения к социализму не имеет
9(26.5%)
Иной ответ в коментах
1(2.9%)
было ли что то положительное для Германии в периоде ГДР?стен позора: проблемы Северной Ирландии | Новости
Видео Продолжительность 25 минут 00 секунд 25:00
Взгляд на жизнь по обе стороны барьеров, разделяющих две враждующие общины.
Неважно, как они называются — стены, барьеры или заборы — цель та же самая: переопределить человеческие отношения на «мы» и «они».
Стены стыда Серия рассказывает о разделении и о барьерах, которые люди воздвигают в расчете или отчаянии, чтобы отделить себя от других или других от них.Когда дипломатия и примирение терпят неудачу, это альтернатива, и со времен средневековья стены не были так востребованы во всем мире.
Сейчас строятся десятки новых стен, заграждений и заборов, а старые ремонтируются. И есть много типов: барьеры между странами, стены вокруг городов и заборы, зигзагообразные через кварталы.
В этой серии статей рассматриваются четыре примера новых и расширенных стен по всему миру. Он исследует жизнь тех, кто живет рядом с ними, и то, как это влияет на их жизнь.Он также раскрывает намерения дизайнеров и строителей стен и исследует новые и художественные способы использования стен для хроники прошлого и представления будущего.
Эта серия, получившая свое название от ссылки Джона Ф.
Кеннеди на Берлинскую стену в своем обращении к профсоюзу в 1963 году, исследует четыре новые стены: одну на американо-мексиканской границе, стену Западного берега, испанскую ограду вокруг Сеуты, и стены внутри города Белфаст в Северной Ирландии.
Белфаст: проблемы двух общин
В современной истории Северной Ирландии преобладала одна вещь, «Проблемы» — жестокий, ожесточенный конфликт, как политический, так и религиозный, между теми, кто утверждает, что представляет преимущественно католических националистов, и теми, кто утверждает, что представляет в основном протестантских юнионистов.
Но то, что сейчас в Северной Ирландии, — это не столько мир, сколько отсутствие конфликта после подписания Соглашения Страстной пятницы в 1998 году. Стены не исчезли, а выросли. Вместо примирения есть разделение — безжалостный тупик раздельных идентичностей и разделенных жизней.
Вообще говоря, националисты — также называемые республиканцами — хотят, чтобы Северная Ирландия была объединена с Республикой Ирландия, в то время как профсоюзы хотят, чтобы она оставалась частью Соединенного Королевства вместе с Англией, Уэльсом и Шотландией.
В этом эпизоде серии Walls of Shame рассматривается жизнь по обе стороны барьеров между враждующими сообществами.
Обновление: Аль-Джазира вернулась в Белфаст, почти через десять лет после того, как этот фильм впервые был показан в 2007 году, чтобы познакомиться с католическим художником-монументалистом Дэнни Девенни. По мере того, как разделяющие стены — или «защита», как некоторые считают барьеры — начинают рушиться, большая часть работ Дэнни и его друзей-художников-художников также разрушается с призывами «переосмыслить» их искусство.
Правительство пообещало разрушить стены, но сообщество неохотно, напугано и не одобряет попытки замазать тяжелое прошлое.
Стена стыда, мир различий
Несколько недель назад я впервые перешла на другую сторону «стены позора». Да, это действительно так.
Здесь, в Лиме, Перу, шестимильная стена отделяет одну из самых богатых частей города от одной из самых бедных. Существует целый мир различий от одной стороны к другой, построенной из бетона.
Как красноречиво выразилась Эмма Лазарус, существуют буквально «сбившиеся в кучу массы, жаждущие вздохнуть свободно», и они сбились в кучу не случайно.
Контраст зеленых жилых улиц и крутых пыльных склонов был для меня поучительным. Как американец за границей, я не могу не сравнить эту стену с границей США и Мексики. Приближаясь к этой границе, отделяющей богатых от бедных, я остаюсь с новой оценкой несправедливости стен и заборов. И с бесстрастной точки зрения на буквальную пограничную стену здесь, в Перу, я хотел бы выделить некоторые из последствий нашей собственной пограничной стены.
*****
Одно решение порождает множество проблем
Два года назад, будучи новичком-иезуитом, посетившим Лиму, я только намекал на эту уникальную пропасть между богатыми и бедными: за средней школой иезуитов в Лиме, Ла Инмакулада, вы можете увидеть стену на сухом склоне холма, где растут фруктовые деревья. Металлические крыши выглядят сверху как напоминание о потустороннем мире.
Другая сторона стены была загадкой.
Я только что вернулся в Лиму в июне и воспользовался возможностью присоединиться к нашим нынешним новичкам, поскольку они были открыты для жизни по ту сторону стены — никаких прав на землю, водопровода или элементарной безопасности.«El muro de la vergüenza», стена стыда, не дает различным частям Сан-Хуан-де-Мирафлорес — бедному району на востоке — переходить в зеленый, просторный и богатый Сурко на западе, включая среднюю школу иезуитов. Мигранты из гор начали прибывать в Сан-Хуан-де-Мирафлорес в 1970-х годах, но некоторые общины поселились там совсем недавно, в 2000 году.
Вот уже полвека цикл миграции включает захват и защиту земель — иногда силой. La toma de tierras или la invasión de tierras , захват земель или вторжение в них, — единственный способ начать все заново для тех, кто бросил все в горах.Будь то частная или государственная земля, это настоящая борьба за дверь к лучшей жизни.
История иезуитской средней школы отражает динамику района в целом.
Он переехал из центра Лимы в 1966 году, но иезуиты оказались перед трудным выбором в 1970-х годах. С таким количеством мигрантов, прибывающих из гор, как они могли защитить будущее школы? Посадив фруктовые деревья, чтобы использовать землю, они построили стену вокруг просторной и зеленой средней школы из веских опасений, что в противном случае они потеряют собственность.Но на этом все не закончилось.
Их соседи были воодушевлены. Владельцы недвижимости из Surco, особенно застройки под названием Las Casuarinas, начали возводить стену стыда в 1980-х годах. Шесть миль бетона спустя строительство продолжилось совсем недавно, в 2014 году. Более того, результаты следующие: Лас-Касуаринас — четвертый по безопасности район в Лиме. А Памплона-Альта, которую я посетил в Сан-Хуан-де-Мирафлорес, — одна из наименее безопасных: здесь есть комиссар полиции, один государственный медицинский центр и одна государственная средняя школа.Население совершенно не обслуживается, не имея доступа к эксклюзивным ресурсам по ту сторону бетона и колючей проволоки.
*****
Стены и теории правосудия
Что неприятно, так это то, что аргументы о необходимости слышны по обе стороны стены. На первый взгляд, есть разумные аргументы за и против.
С одной стороны, католическое учение явно защищает права собственности. Разве человек, который заплатил справедливую цену за свой дом и сад, не имеет разумных оснований полагать, что получит от них удовольствие? Имеет ли он право жить в районе, где он купил недвижимость, ожидая тихой, зеленой окружающей среды? Каждый может признать ущерб для общества, если мы отнимем у нас собственность, особенно , произвольно .Я думаю, мы также можем оценить ценность хороших соседей.
С другой стороны, церковная доктрина ясно дает понять, что частная собственность идет не только на пользу собственнику. Владелец собственности имеет «задачу сделать [собственность] плодородной и сообщать о ее преимуществах другим» и «использовать [товары производства, включая землю] способами, которые принесут пользу наибольшему числу людей» (Катехизис Католической церкви, далее CCC, 2404-5).
Проще говоря, в накопленном богатстве нет ничего хорошего, но есть забота о других.И в нашей заботе о других не должно быть ничего дискриминационного.
Катехизис ставит вопрос гораздо прямее, цитируя Григория Великого: «Когда мы заботимся о нуждах нуждающихся, мы даем им то, что принадлежит им, а не нашим . Мы не просто совершаем дела милосердия, а уплачиваем долг правосудия »(CCC 2446, выделено мной). Нет никаких оснований утверждать, что Сурко в равной степени принадлежит тем, кто живет в Сан-Хуан-де-Мирафлорес, несмотря на их ограниченный доступ.
Короче говоря, легко понять, почему каждая сторона считает себя оправданной.
И все же для одной стороны это сады, а другая борется за жизнь. Усилия по развитию и благотворительности явно недостаточны, и они не могут решить политическую неэффективность. С 1978 года иезуиты поддерживают там проекты развития, такие как PEBAL, Программа базового трудового образования (при поддержке la Inmaculada, средней школы иезуитов).
По соседству была построена школа Фе-и-Алегрия. Но глубина нужды и уникальные проблемы, обнаруженные в крутых поселениях на склоне холмов, подавляют быстрые решения и силу политической воли.Не говоря уже о самом явном факте всего района: стена мешает людям легко получить доступ к нужным им ресурсам. Думаю, скоро это не изменится.
*****
Тепло других солнц
Это моя вторая поездка в Перу, но теперь я называю ее своим домом. В течение следующих двух лет я буду изучать историю Латинской Америки в Лиме, размышляя о внутренней и международной миграции из одного из крупнейших иммигрантских городов на континенте. Поездка в Памплону-Альта была лишь первой из многих новых встреч, которые у меня будут с перуанской реальностью миграции.
Я прибыл после того, как посетил границу США и Мексики в качестве новичка и жил в Нью-Йорке, который также является городом иммигрантов. Как часть моего формирования иезуитов, только кажется уместным, что мои легкие, хорошо спланированные шаги должны сочетаться с болезненной реальностью вынужденной миграции, разлучения семей и воспоминаний о покинутых домах..jpg)
Как я уже отмечал выше, я чувствую себя на некоторой дистанции от проблем, с которыми я пока сталкиваюсь в Перу. Проблемы не мои. Я не имею здесь никакого влияния.У меня нет избранных представителей, которых я могу лоббировать, и моя миссия — не быть активистом или социальным работником, а учиться. Не буду лгать: поработав с мигрантами и просто имея учетную запись в Facebook в сегодняшней Америке, приятно шагнуть в новую реальность и снова стать несколько невиновным.
«В тепле других солнц», как писал Ричард Райт в 1945 году, у меня есть новая почва, на которой мой взгляд на миграцию растет и учитывается более широкий спектр факторов в политических дебатах.
Некоторые ранние наблюдения:
Во-первых, здесь, в Лиме, есть объективная ошибка в стене, которая отделяет Сурко от Памплоны-Альта, даже если изначально были (относительно) добрые намерения. Как уже отмечалось, собственность и безопасность — это человеческое достояние, которое до определенной степени можно защитить даже с помощью церковной доктрины.
Однако дьявол кроется в деталях. Понимание наших обязательств может быть утомительным, если не болезненным. Но как сторонний наблюдатель могу без труда сказать, что лишать людей доступа к основным человеческим потребностям, таким как чистая вода или образование, является моральным злом.Конечно, это делает стена стыда, и как христиане совести мы обязаны искать решения в краткосрочной и долгосрочной перспективе.
Во-вторых, используя первое, я по-новому вижу, насколько сложны эти проблемы. Каждый чувствует себя оправданным своей собственной риторикой: богатые говорят, что стена должна быть поднята, бедные говорят, что это дискриминация, если она остается. На чьей вы стороне — буквально — скорее всего, зависит аргумент, который вы сочтете более убедительным.
Проще говоря, стена больше всего повлияла на мнение людей о политике — этический горизонт не больше шести миль в длину и десяти футов в высоту.Это как если бы чья-то этика была эквивалентна чьим-то корыстным интересам.
Я вижу то же явление, происходящее в настоящее время в гражданском дискурсе в Соединенных Штатах. Все больше и больше политическая аргументация — это всего лишь аргументация, а не диалог.
Но я еще не уверен, как приграничная политика в США отражает возрастающие барьеры, как физические, так и социальные. Большинство людей, спорящих о пограничных стенах и разделении семей, — это американские граждане, которые либо говорят от имени самих мигрантов, либо игнорируют голоса иммигрантов.В отличие от Лимы, все американцы физически на одной стороне. Так почему же мы так сильно выбираем физические препятствия, что кажется, что мы уже на разных сторонах?
Я склонен сказать, что это просто вопрос того, насколько безопасным, по нашему мнению, было пространство внутри границ США в какой-то момент в прошлом. В данном случае разрекламированные репрессии против мигрантов и высокие крепкие стены — это просто «театр безопасности». Это может быть правдой, но я думаю, что здесь есть что-то реальное, нечто большее, чем красивая картина Америки.
Как и в случае с Лимой, идея сильной границы имеет сложную историю. В Америке это включает антикоммунизм Рейгана (который вызвал волну беженцев из Центральной Америки) и объятия Бобби Кеннеди сельскохозяйственных рабочих. Полная история заняла бы полки, но достаточно сказать, что наш образ Америки рожден реальными событиями, которые по-разному повлияли на наши сельские и городские, белые, черные и латиноамериканские сообщества. Дело не только в том, что мы чувствуем, когда смотрим новости или видим стену, но и в реальных последствиях, которые по-разному влияют на этнические, расовые и социально-экономические сообщества как в благоприятные, так и в неблагоприятные условия.
Тем не менее стены позора как в Лиме, так и на границе США и Мексики говорят нам тонкие и тревожные сообщения, которые в конечном итоге составляют целый мир различий. Если мы не осознаем, что скрывается за этим посланием, чтобы наши этические горизонты росли в высоту и длину, мы столкнемся с еще более тяжелым моральным бременем: криками детей, кричащих о своих родителях, и ненавистными криками наших собственных соседей.
*****
Джон Апдайк точно резюмирует нашу потребность в перспективе; в своих «Семи строф на Пасху» он разрабатывал природу воскресения Христа, но его суждение в равной степени применимо и к нашей собственной бесчеловечности:
Давайте не будем стремиться сделать его менее чудовищным,
для нашего удобства, нашего собственного чувства прекрасного,
дабы, проснувшись в один немыслимый час, нас
смущенный чудом,
и раздавлен протестом.
Наши обнесенные стеной жизни создают впечатление защищенности и красоты, морально оправданной истории и дома. Но наша бесчеловечность, наша слепота к чуду человеческого достоинства, безусловно, продолжает стыдить нас перед самыми уязвимыми людьми земли.
***
Фото любезно предоставлено Thomas Croteau, SJ.
Связанныестен позора: пограничная стена США и Мексики | Migration News
Продолжительность видео 24 минуты 48 секунд 24:48
Взгляд на физические барьеры и политику, отделяющие США от Мексики.
Неважно, как они называются — стены, барьеры или заборы — цель та же самая: переопределить человеческие отношения на «мы» и «они».
Стены стыда Серия рассказывает о разделении и о барьерах, которые люди воздвигают в расчете или отчаянии, чтобы отделить себя от других или других от них. Когда дипломатия и примирение терпят неудачу, это альтернатива, и со времен средневековья стены не были так востребованы во всем мире.
Сейчас строятся десятки новых стен, заграждений и заборов, а старые ремонтируются.И есть много типов: барьеры между странами, стены вокруг городов и заборы, зигзагообразные через кварталы.
В этой серии статей рассматриваются четыре примера стен по всему миру. Он исследует жизнь тех, кто живет рядом с ними, и то, как это влияет на их жизнь. Он также раскрывает намерения дизайнеров и строителей стен и исследует новые и художественные способы использования стен для хроники прошлого и представления будущего.
Эта серия, получившая свое название от ссылки Джона Ф.
Кеннеди на Берлинскую стену в своем обращении к профсоюзу в 1963 году, исследует четыре стены: одну на американо-мексиканской границе, стену Западного берега, испанскую ограду вокруг Сеуты и стены внутри города Белфаст в Северной Ирландии.
Пограничная стена США и Мексики: Великая стена Америки
Граница протяженностью более 3000 км отделяет США от Мексики, но она определяется не только физическими преградами из бетона и стали, но и иммиграционной политикой, которая не решает проблемы, стоящие за нелегальной миграцией.
Хотя США потратили миллиарды долларов на охрану границ, в поисках работы в страну въезжают нелегальные мигранты со скоростью 850 000 человек в год.
Ряд стен вдоль мексиканской границы был спроектирован, чтобы остановить этот поток, но, по текущим оценкам, это не удалось. Вместо этого стены перенаправили поток людей в отдаленные пустынные районы, где люди рискуют своей жизнью в смертельных условиях, пытаясь проникнуть в США.
Этот фильм показывает, как иммиграционная политика США выглядит на местах для людей, совершающих опасный путь к лучшей жизни, и для американцев, которые называют эту пограничную страну своим домом.
Обновление: С тех пор, как этот фильм впервые был показан на канале Al Jazeera English в 2007 году, США продолжали увеличивать расходы на безопасность границ.Никогда еще в истории не было на дежурстве столько офицеров пограничной службы, сколько сегодня.
И теперь власти готовятся к новому вызову: детям. С 2014 года количество задержанных на границе семей и несопровождаемых детей стремительно растет.
Молодые люди заполняют центры семейного задержания недалеко от границы, спасаясь от бедности или крайнего насилия в Центральной Америке.
И сегодня этот вопрос занимает центральное место на этих президентских выборах в США, когда Дональд Трамп призывает к строительству дополнительных стен, из-за чего некоторые мигранты заявляют, что они пересекут границу сейчас, пока не стало слишком поздно.
50 лет спустя: преодоление «стены позора» | Характеристики
| Берлинская стена была построена коммунистическими властями Восточной Германии, чтобы остановить бегство восточных немцев на запад, хотя многие впоследствии погибли, пытаясь это сделать [GALLO / GETTY] |
Сегодня пятьдесят лет назад Берлинская стена была возведена в спешке в самом сердце столицы Германии. Внезапное и быстрое строительство этого водораздела между Востоком и Западом в ночь на 13 августа 1961 года застало многих берлинцев врасплох, и те, кто безуспешно пытались обойти этот барьер, часто становились его жертвами.
Этих жертв — не только убитых или заключенных в тюрьму, пытавшихся перейти стену, но и семей, разделенных перегородкой более чем на одно поколение, — поминают в недавно обновленном Мемориале Берлинской стены. Канцлер и президент Германии впервые посещают такой мемориал, и это беспрецедентный акт памяти, поскольку, хотя берлинцы были счастливы праздновать падение стены, большинство из них хотели забыть о ее строительстве.
С момента падения Берлинской стены 9 ноября 1989 года берлинцы не только обрадовались, но и быстро попытались стереть все следы своего так называемого Schandmauer , или «Стены позора».
«Это было что-то вроде: хватай молоток и сбивай. Избавься от этого, просто разнеси это », — вспоминает Мартин Хирш, который в то время был еще подростком. Насколько он помнит, никто особо не задумывался о том, чтобы сохранить какую-либо часть стены или увековечить ее.
Хирш родился в Западном Берлине, но его родители сбежали в анклавный город из Восточной Германии в конце 1950-х годов. Когда в августе 1961 года была возведена стена — акт отчаяния режима ГДР, направленный на то, чтобы остановить ежедневный исход 1500 восточных немцев на Запад, — бабушка Хирша была поймана на Востоке.Хотя его отец позже смог заплатить американским дипломатам, чтобы те переправили ее на Запад в багажнике автомобиля, другие члены семьи так и не смогли этого сделать. К 1989 году Хиршам не терпелось очистить свою стену.
Но с другой стороны стены некоторые чувствовали себя иначе. «Моя мать плакала часами, когда упала стена», — говорит Норберт Польстер, 37-летний уроженец Восточного Берлина, первые 16 лет жизни проживший в квартире, обращенной к стене. Его мать преданно работала в правящей Партии социалистического единства (СЕПГ) Восточной Германии и любила свою страну.«Ей было очень грустно. Когда стена разрушена, она потеряла свои убеждения, свою жизнь, свою работу », — говорит Польстер.
Мать Полстера, которая осталась безработной после краха режима ГДР, не помнит 13 августа. «Это не просто один день. Она думает об этом всю свою жизнь », — говорит он.
Политика памяти
«С обеих сторон было ощущение:« Давайте перестроим Берлин, давайте смотреть в будущее, а не в прошлое.’ Хоуп Харрисон, доцент истории, Университет Джорджа Вашингтона |
Хоуп Харрисон, доцент истории Университета Джорджа Вашингтона, летела в Берлин из Нью-Йорка в день падения стены.
Не подозревая о внезапном повороте событий, она ошеломленно слушала, как пилот объявил, что они «собираются полететь в историю».
Затем, работая над своей докторской диссертацией, Харрисон вскоре просмотрела недавно доступные советские и восточногерманские архивы, чтобы написать исчерпывающую историю политики, стоящей за возведением стены.Сегодня она вернулась в Берлин и пытается понять недавний сдвиг в подходе Берлина к поминовению стены.
«Это было так:« Избавьтесь от этого, мы больше никогда не хотим об этом слышать »; на: «Погодите, это действительно важная часть нашей истории, и мы должны помнить о ней и рассказывать об этом нашим детям и внукам», — говорит Харрисон.
«Стена буквально стояла на пути соединения улиц, станций метро, каналов и рек. С обеих сторон было такое чувство: «Давайте восстановим Берлин, давайте смотреть в будущее, а не в прошлое.’”
В 1990 году лишь несколько берлинцев боролись за сохранение части стены. Видным среди них был Вилли Брандт — мэр Западного Берлина, когда была построена стена, а позже — канцлер Западной Германии — который был убежден, что будущие поколения забудут о значении стены, когда она исчезнет.
Его мало кто слушал.
Еще одним сторонником сохранения был Манфред Фишер, который остается пастором церкви примирения, которая когда-то стояла на пути к стене. «Он буквально иногда стоял перед стеной, не давая бульдозерам ее снести, говоря, что у нас должно быть поминовение, мемориал», — объясняет Харрисон.
В течение долгого времени немцы утверждали, что увековечение памяти жертв режима ГДР будет означать преуменьшение значения тех, кто пострадал от Холокоста — для многих последний был гораздо более серьезным историческим наследием.
Но тупиковая ситуация, связанная с тем, как должным образом увековечить память жертв этих двух диктатур 20-го века, была наконец разрешена резолюцией Федерального парламента Германии в 2008 году.
«По сути, они сказали, что мы можем чтить память как без преуменьшения уникальности Холокоста, так и без преуменьшения преступлений режима Восточной Германии», — говорит Харрисон.
С деньгами, уже выделенными федеральным правительством и правительствами штатов, чтобы лучше сохранить остатки стены и создать более значительный памятник жертвам, можно было бы начать настоящую работу по примирению этого прошлого, которого так часто избегают берлинцы, — почти через 20 лет после этого.
Железный занавес опустился.
«Полоса смерти»
Немецкий историк Майкл Штюрмер беседует с Аль-Джазирой |
Бернауэр-штрассе [улица] в центре Берлина была ключевым водяным знаком на протяжении 28-летней истории Берлинской стены.Это была сцена печально известного момента, снятого на пленку, где дезертировавший восточногерманский охранник Конрад Шуман перепрыгнул через колючую проволоку молодой стены в обещание Западного Берлина.
Здесь также отчаявшиеся жители Восточного Берлина выпрыгивали из окон своих квартир на Запад — пока их аварийные люки не были замурованы.
Позже, в 1985 году, возвышающаяся неоготическая церковь Примирения, памятник, долгое время находившийся в «зоне советской оккупации» на «полосе смерти» Бернауэр-штрассе, была снесена — с тех пор, она использовалась как смотровая башня и видна с улицы.
Запад, символ церкви, превратившейся в военную базу, казался плохим пиаром для режима — вышеупомянутому пастору Фишеру, находившемуся в то время за границей, даже не сказали, что его заброшенная церковь должна быть снесена.
Семья Польстеров тоже жила по дороге от Бернауэр-штрассе, на том же участке стены, а это значит, что отец Польстера, полицейский, мог легко, часто поздно ночью, позаботиться о проблемах на границе. Это было в нескольких кварталах от того места, где в 1989 году так бурно открылся первый переход через стену.
Некоторые следы стены сохранились на Бернауэр-штрассе, отчасти благодаря работе пастора Фишера, который построил новую церковь на месте той, которую он потерял. Там, среди остатков главной стены и меньших внутренних стен, которые разделяли «полосу смерти», Фишер в 1998 году установил первый Мемориал Берлинской стены.
Но то, что было скромным мемориалом, в последние годы превратилось в главный памятник города, поскольку правительство и граждане пришли к идее увековечить память о стене.
Когда канцлер Германии Ангела Меркель примет участие в праздновании 50-летия Мауэрбау [«строительство стены»], будет открыта большая вторая стадия мемориала как символ того, что город начал примирение с этим прошлым — по сравнению, однако, с учетом экстравагантных празднований 20-летия падения стены почти два года назад это событие останется относительно осторожным.
Реконструкция?
Аксель Клаусмайер — директор Фонда Берлинской стены, который управляет мемориалом Берлинской стены. Из его кабинета на третьем этаже вы смотрите прямо напротив, возможно, на самую нетронутую часть стены, включая оригинальную сторожевую башню — одну из немногих, которые пережили быстрое разрушение стены.
«Мы сказали, что не можем реконструировать тот ужас и страх, которые вызывала стена» Аксель Клаусмайер, директор Фонда Берлинской стены |
«Мы купили эту башню на eBay», — объясняет Клаусмайер, добавляя, что она была достоверно перенесена на оригинальное бетонное основание.
Эти остатки трудно найти, и Клаусмайер, который в 2001 году выполнил первую подробную инвентаризацию скудных оставшихся следов стены, знает, насколько трудно удовлетворить желание — особенно среди туристов — увидеть больше Берлина. самый известный памятник.
Но в то время как некоторые настаивали на реконструкции стены, Клаусмайер и архитекторы, выигравшие в 2007 году конкурс на строительство мемориала, были непреклонны в том, что любое восстановление будет дурным тоном. «Мы сказали, что не можем реконструировать тот ужас и страх, которые вызывала стена», — говорит Клаусмайер.
Вместо этого были переосмыслены прорывы в исходной стене с использованием ржавых металлических колонн, разнесенных друг от друга, чтобы посетители могли ходить среди них. Между тем металлические линии в земле отмечают внутренние стены. Бродя по миру, можно оценить сложный и непреодолимый масштаб того, что ГДР эвфемистически назвала «антифашистским защитным барьером».
Самая известная достопримечательность на этом месте — часть первой секции, которая открылась в 2009-10 гг.
— это Окно памяти, в котором показаны изображения всех 136 «известных» людей, убитых, обычно застреленных, при попытке пробить стену.Мемориал также чествует большое количество людей, томившихся в тюрьмах за попытки преодолеть барьер.
Посетители, кажется, чувствуют его важность. Британская пара, говорившая с Al Jazeera, была рада, что наконец-то нашла часть стены на Бернауэр-штрассе — ни одна стена не сохранилась, например, на знаменитом КПП Чарли.
«Хорошо, что видно, где люди выпрыгивают из зданий. Вы понимаете, что здесь произошло на самом деле », — сказали они.Пара выглядела явно затронутой. «Люди через многое прошли, это действительно нужно помнить. Жалко, что они все это пытались скрыть ».
Служба мемориала
Но поговорите с берлинцами, которые выросли со стеной, и вы увидите, что отношение к мемориалам и памятным датам неоднозначное — действительно, опрос, опубликованный в этом месяце [Deutsche], показал, что каждый пятый житель Восточного Берлина — и более трети всех берлинцев — верит в то, что возведение стены было оправдано.
«Только недавно они почувствовали, что мы должны это сделать. Это кажется сфабрикованным, как будто в нем нет реального эмоционального фона », — говорит Энн Визорек о праздновании 13 августа.
Визорек, 29 лет, выросла в пригороде тогдашнего Восточного Берлина и помнит, как в 1989 году вместе со своей семьей рубила стену молотками — куски стены были отправлены Визореками в качестве подарков семье на Западе до того, как разделенный клан был наконец воссоединились в то Рождество.
Визорек, который все еще живет в Восточном Берлине, говорит, что Берлинская стена «чрезмерно фетишизируется».«Это намного больше, чем просто стена. Может быть [это] расскажет людям больше о повседневной жизни в ГДР, чем просто о преступлениях », — говорит она.
Интересно, что Визорек никогда должным образом не посещал Мемориал Берлинской стены. Норберт Польстер тоже никогда не посещал это место, хотя вырос всего в нескольких метрах от него.
Как будто изначальная двойственность воспоминаний о стене остается у тех, кто жил по обе стороны от нее.
Полстер, который, как и его мать, отчаялся, что стена рухнула, теперь рад, что ее больше нет; но он не знает, как это отметить.
«Важно помнить, что стены — не ответ. Но также важно помнить обо всех стенах в мире. В Берлине стена пала, но в Газе стена остается, и между США и Мексикой тоже есть стена », — говорит он.
«Я думаю, было бы неплохо вспомнить Берлинскую стену, но также вспомнить все стены, которые существуют сегодня».
За Стеной Позора — Tatler
Прежде, чем кто-либо сейчас в Лейксайд вспомнил об этом, в Трапезной была знаменитая доска объявлений.На этой доске, в шутку прозванной «Стеной позора», было по крайней мере одно дерево с письмами об отказе старшеклассников в колледже, которые каждый студент, проходивший мимо, мог увидеть. По мере того, как цикл обучения в колледже вступал в период принятия решений, и старшеклассники начали получать неутешительные новости, появлялось все больше и больше писем, как отказов, так и списков ожидания, пока доска не заполнялась физическими доказательствами того, что Лейксайдеры не идеальны. Стена стыда помогла отбросить понятие совершенства, которого стремятся достичь многие студенты Лейксайда: независимо от того, насколько отличным учеником, спортсменом или художником кто-то является, они не могут поступить в каждый колледж.Почти каждый сталкивается с отказом в тот или иной момент. Однако в конце 2017 года Стена позора была снесена в физическом виде.
Как молодежь склонна делать, Класс 2018 обратился в Instagram. Новая виртуальная стена стыда, первый пост на которой датирован декабрем 2017 года, была создана анонимным студентом, который посетовал на снос физической стены (вместе с, очевидно, 53% математической викториной, которую они разместили на прошлой неделе) . В первом сообщении владелец аккаунта определяет границы стены в ее новом онлайн-формате: «Суть в том, чтобы поддерживать, так что давайте не будем ругать друг друга», — говорится в первом сообщении.Действительно, комментарии к каждому посту Wall of Shame полны поддерживающих одноклассников, утверждающих, что ученик не заслуживает того, чтобы его отвергли, и что он заслуживает лучшего.
Учетная запись является частной и предназначена только для текущего старшего класса, что предотвращает просмотр сообщений не-пенсионерами или учащимися из Лейксайд. Это, по-видимому, решает одну из проблем, которые имела физическая стена: она была слишком публичной. Любой прохожий мог видеть буквы, когда он был на территории кампуса. Если старший не хочет видеть Стену позора, он не обязан следить за аккаунтом.Это опция, позволяющая любому, кто не хочет видеть письма, не обязательно их видеть.
С момента создания в 2017 году учетная запись Wall of Shame ежегодно передавалась следующему старшему классу и переименовывалась, чтобы включать год окончания текущего класса. Личность человека, который в настоящее время ведет учетную запись, неизвестна, как и личности трех их предшественников. Также неизвестно, как эта учетная запись передается по наследству, является ли это просто кем-то из более низкого уровня, с которым текущий владелец дружит и считает, что подходит для этой задачи, или идет ли законный процесс выбора. В любом случае, лицо, которому поручено вести учетную запись, несет главную ответственность за защиту рассудка старшего класса. Им нужно доверять для защиты личности, если кто-то хочет, чтобы их письмо было опубликовано анонимно, и они должны действовать в качестве модератора комментариев в случае появления каких-либо недоброжелательных комментариев. Стена служит механизмом для объединения классов, позволяя пожилым людям делиться поражениями друг друга, а также своими победами. Стена стыда действует как катарсис, особенно в столь напряженном цикле приема в колледж, каким был предыдущий.Это показывает нам, что мы не одиноки, что совершенство в качестве ученика недостижимо и нереально, и позволяет нам немного посмеяться над собой.
Стена разделяет богатых и бедных перуанской столицы
ЛИМА, Перу — Они пришли ночью, вспоминает Ракель Янак, толпы строителей с цементовозами и полицией, готовых построить стену, чтобы не допустить ее.
Янак, 38 лет, живет здесь со своими детьми на краю большого водораздела.
Их дом находится среди моря разноцветных лачуг из фанеры и металлических листов, которые составляют городские трущобы.В двух шагах от отеля находится Казуаринас, район поразительной роскоши с ярко-белыми особняками и бассейнами, вдвое превышающими размер ее дома.
И Казуаринас, как узнал Янак той ночью три десятилетия назад, хотел, чтобы они ушли.
«За одну неделю они построили практически всю стену, и люди ничего не могли с этим поделать», — сказала она мне.
Граница вскоре стала печально известной в Лиме, и неимущие перуанцы окрестили ее «Стеной позора»: бетонное сооружение длиной шесть миль, разделяющее богатых и бедных города.Сегодня барьер высотой почти 10 футов, увенчанный колючей проволокой, проходит через четыре муниципалитета, как зазубренный шрам. Он отделяет бедные районы Сан-Хуан-де-Мирафлорес, где живет Янак, и Вилья-Мария-дель-Триунфо от богатых районов Ла-Молина и Сантьяго-де-Сурко, к которым принадлежит Казуаринас. Бетонная стена изменила жизнь и восприятие людей с каждой стороны и стала свидетельством экономического неравенства Лимы, которое веками пронизывало перуанскую культуру.
«Что мне сказать своим детям?» — спросил Янак.«Мой 6-летний сын идет туда поиграть, оглядывается, и теперь он спрашивает меня:« Мами, а почему там эта стена? »»
Но строительство стены — физический акт отрезания себя от «другого» — может превратиться в обычное явление во все более поляризованном мире. Как и другие знаменитые стены — «стены мира» Северной Ирландии, барьер, воздвигнутый Израилем вдоль своей границы с палестинскими территориями, Берлинская стена, сооружение на границе США и Мексики, — стены Лимы стали символом и без того резкого социального разделения.
Подробнее: Белфаст, стремящийся к нормальному состоянию
«Это часть этой глобальной тенденции« стены », — сказал мне Белен Десмезон, архитектор Папского католического университета Перу, исследуя стену Лимы, — преодолеть этот физический барьер между двумя социальными или этническими группами ».
Баррикада, построенная элитной школой иезуитов, La Inmaculada выходит на холмы Лимы, богатого района Перу Сантьяго-де-Сурко.
(Меган Джанетски)Стена в Перу стала ответом на волну миграции из сельских районов в 1980-х годах, вызванную насилием между правительством Перу и маоистской партизанской группировкой «Сияющий путь».Некоторые бежавшие считали Лиму просто местом, где можно спастись от кровопролития; другие видели в нем возможность. Но без земли многие мигранты поселились на заброшенных холмах на окраине города и построили постоянно расширяющуюся массу неформальных поселений, которые тянутся низко висящими облаками. Родители Сусаны Галинас Такури были среди тех, кто бежал из Аякучо, очага насилия на юге Перу.
Подробнее: Почему Патерсон, штат Нью-Джерси, знаменит в Лиме, Перу
Партизаны «убили наших дядюшек и двоюродных братьев», — сказал мне Галинас.«Они похищали 10–14-летних подростков, чтобы заниматься терроризмом. Они крали все их деньги и шерсть из дробовиков и насиловали женщин ».
В Лиме построили небольшую лачугу, и хотя в ней не было света и водопровода, она была безопасной, так что это был дом.
В период взросления такие районы, как Казуаринас, были экономическим спасательным кругом для таких мигрантов, как Галинас. Каждый день рабочие ходили по окрестностям, чтобы убирать дома, строить здания и, в случае матери Галинас, продавать еду.Пока ее мать доставляла обеды на стройки, Галинас играла в пышных парках, отсутствующих в ее собственном районе. Но по мере того, как поток миграции в Лиму продолжался, Галинас сказал, что страх и отвращение начали проникать в места, где они работали.
«Они смотрят на нас, как на воров, — сказала она, — что наши дети тоже такие, и мы хотим проникнуть в их дома».
Неформальные поселения из лачуг вьются высоко в холмы Лимы. (Меган Джанецки) Строительство стены началось в 1985 году, когда элитная частная академия в районе Сурко окружила ее территорию высокими кирпичными заборами.Руководители школы заявили, что барьеры послужат защитой от растущих поселений мигрантов. Вскоре жители близлежащих Казуаринас начали возводить собственную стену, также утверждая, что преступление идет с «другой стороны».
По словам лидеров общины Сан-Хуан-де-Мирафлорес, в течение трех десятилетий более богатые жители расширяли эту стену с разрешения местных властей, в некоторых случаях привлекая с собой полицию в качестве охраны.
Asociación Casuarinas, районная организация, находящаяся за первоначальной стеной, отказалась от интервью, заявив, что все ее лидеры «уехали из города в отпуск».Однако более богатые жители утверждают, что в результате строительства преступность в их районе снизилась.
Вскоре для Галины и ее матери стало практически невозможно работать на другой стороне. Чтобы перейти, им нужно было два часа обойти стену или заплатить половину дневной заработной платы, чтобы проехать на нескольких автобусах. Дочь Галинаса рассказала мне, что мечтает играть в тех же парках, что и ее мама, но 8-летняя девочка никогда не переходила на другую сторону. Хотя рабочие все еще ходят пешком, некоторые уходят из дома уже в 5 часов утра.м. чтобы достичь рабочих мест, которые раньше находились не более чем в 15 минутах ходьбы от их порога.
Около 6,9 миллиона перуанцев живут за чертой бедности, которую Перу определяет как заработок менее 338 солей (102 доллара США) в месяц. Неравенство доходов беспокоило страну в течение многих лет. Согласно одному отчету, самые богатые 20 процентов получают почти половину своего дохода, в то время как самая бедная пятая часть зарабатывает менее 5 процентов. Десмезон, архитектор, сказал, что стена только расширяет этот разрыв и «создает страх перед неизвестным» через физическое разделение.По ее словам, это способ отделить себя от группы, которую вы считаете неполноценной.
«За стеной скрывается идея безопасности, которая создает однородные социальные группы», — сказала она. «Если вы построите стену или возьмете забор вокруг квартала, вы продемонстрируете, что являетесь сплоченной социальной группой, которая не ведет никакого диалога друг с другом».
Эта идея верна во всем мире. В случае Западного берега Израиль построил стену, отделяющую себя от палестинских общин, назвав это мерой защиты от терроризма.
На границе США и Мексики медленное выполнение президентом Дональдом Трампом своего предвыборного обещания построить «большую красивую» пограничную стену произошло на фоне ужесточения иммиграционных правил и более строгих законов о беженцах. Как и в случае с этими преградами, ваш вид на стену Лимы, вероятно, зависит от того, на какой стороне вы находитесь.
Особняки района Сурко Казуаринас уходят высоко в горы и украшены пышными садами, бассейнами и коллекции иномарок, припаркованных на длинных проездах.Рано утром рабочие из бедных районов Сан-Хуан-де-Мирафлорес и Вилла-Мария-дель-Триунфо проходят по тщательно подстриженной живой изгороди и мимо украшенных дверных проемов, игнорируя их, пока они не дойдут до закрытого контрольно-пропускного пункта, через который они должны пройти, чтобы попасть в Казуаринас.
61-летняя Патрисия Новоа, которая быстро прошла мимо этого контрольно-пропускного пункта в спортивном снаряжении известного бренда, прожила в Казуаринас половину своей жизни и настаивала на том, почему этот район построил стену: безопасность.
Хотя она много лет не видела другой стороны, она сказала мне, что люди в таких местах, как Сан-Хуан-де-Мирафлорес, «живут хуже, чем животные.«Они преступники и воры, — объяснила она, — потому что так и должно быть. У них нет другой работы.
«Маргинализированные люди превращаются в нападавших, это правда», — сказал Новоа, когда мимо проходили группы рабочих. «У них нет возможности жить, и они живут в такой среде, где у них нет образования».
Однако для многих других, с которыми я разговаривал на улицах и у дверей их особняков, был вопрос: «Какая стена?» Разделение, которое так характеризовало жизни одного населения, казалось, исчезло из сознания другого.
Но Лили Мамани Рейес, 33-летняя уборщица из Сурко, каждое утро, когда она просыпается в 5 часов утра, напоминает о начале своего почти двух с половиной часов пути на работу. Она покидает свой дом с одной фанерой и грунтовым полом, где она изо всех сил пытается получить чистую воду, чтобы провести свой день, убирая здания с наполненными до краев бассейнами и тщательно ухоженными садами.
Она рассказала мне, что когда-то ей платили около 50 солей (15 долларов) в день, но из-за недавнего всплеска венесуэльских мигрантов, прибывающих в Лиму, владельцы сократили ее зарплату до 25 солей (7 долларов).50), сумма, на которую она едва может выжить.
Подробнее: Венесуэла разваливается
«У меня нет тех удобств, которые есть у них», — сказала она. «Те вещи, которые у них есть, а у меня нет. Одежда у них есть, а у меня нет. Я не могу носить такую одежду, ту обувь, которую они носят … Я не могу позволить себе такую роскошь ».
Лили Мамани Рейес позирует перед своим домом на вилле Мария де Триунфо Рейес приехала в Лиму в 15-летнем возрасте с надеждами на образование и лучшую жизнь, чем та, которую она оставила в своем маленьком фермерском городке.Но когда она упустила из виду бескрайние просторы покрытых туманом трущоб, которые она называет своим домом, она сказала, что дискриминация, которую она чувствует, живя со стеной, разрушила эти амбиции, оставив позади то, что она могла бы описать только как vergüenza.
Стыд.
«Это не то место, которое, как вы думаете, будет в детстве», — сказала она. «Это не то место, где можно продвинуться вперед. Эта стена, нам стыдно.
Стены стыда — Пограничная стена США и Мексики
Стены стыда — Пограничная стена США и Мексики | Продажи контента Аль-Джазиры На главную / Стены стыда — Пограничная стена США и МексикиСинопсис
Неважно, как они называются — стены, барьеры или заборы — цель та же: переопределить человеческие отношения на «нас» и «они».
Серия «Стены стыда» рассказывает о разделении и о барьерах, которые мужчины воздвигают в расчете или отчаянии, чтобы отделить себя от других или других от них.
серии Стены стыда
канал Аль-Джазира английский
Категория документальные фильмы
Подкатегория фактический
Планирование разное
Продолжительность Короткие (до 30 минут)
Язык английский
Права Применяются особые условия
© 2021 Al Jazeera Media Network
Все права защищены
