Картинка свет моих очей: Анимационная картинка, открытка Свет очей моих — Поэзия, стихи, крылатые фразы. Гиф

По мотивам убийцы – Власть – Коммерсантъ

22 и 23 ноября на сцене Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко пройдет российская премьера оперы Сальваторе Шаррино «Лживый свет моих очей».

Рубрику ведут Мария Мазалова и Мария Семендяева

В 1590 году дон Карло Джезуальдо, государь крохотного княжества Веноза, что на юге Италии, уличил собственную жену в неверности и зверски убил ее вместе с любовником. Да еще выставил обезображенные трупы перед дворцом для всеобщего назидания. Европа устрашилась, но не слишком; по меркам тогдашней действительности — ужасный век, ужасные сердца — событие не слишком экстраординарное. Экстраординарность скорее в личности убийцы. И не потому, что Джезуальдо отличался каким-то очень причудливым ментальным устройством. Нет, самое главное — это то, что он был композитор. В отличие от большинства его коллег, в гонорарах князь Венозы не нуждался, и хотя свои сочинения печатал, но не ради заработка. И свобода, и непростая психика, и воспоминания об убийстве — все это, как принято считать, сказалось в том, какую он писал музыку: странную, жутковато-изысканную, даже по меркам ХХ века (не говоря уж о XVI) авангардную, полную мучительных хроматизмов и пугающих диссонансов.

Его музыку открыли только в прошлом столетии: композиторы-модернисты были счастливы обнаружить несомненного предтечу в столь давнишних временах. За последние полвека колоритная фигура мятущегося князя-композитора и его поразительная музыка не раз и не два провоцировали современных авторов на то, чтобы создать посвященные Джезуальдо произведения для музыкального театра. Еще в 1960-м Баланчин поставил балет на музыку мадригалов Джезуальдо, обработанных Игорем Стравинским, а опер, посвященных этому гению-злодею, существует как минимум четыре — начиная с «Джезуальдо» Альфреда Шнитке (1993).

Еще одна опера, «Лживый свет моих очей» (в оригинале — «Luci mie traditrici», то есть «Мои очи — предатели») Сальваторе Шаррино, но формально на сцену Джезуальдо он в ней не выводит. Это потому, что Шаррино в поисках либретто обратился к трагедии «Предательство ради чести» драматурга Джачинто Андреа Чиконьини (1664), который сделал Джезуальдо литературным героем под псевдонимом герцог Маласпина.

И переложив хотя бы часть ответственности за злодеяние на еще одного персонажа, дополняющего любовный треугольник: слугу, который сам влюблен в супругу хозяина и потому, следуя принципу «так не доставайся же ты никому», открывает господину глаза на поведение его жены.

Оперу Шаррино впервые поставили в 1998 году на фестивале в Шветцингене. Фестивальный контекст — довольно стандартная «колыбель» для очень и очень многих современных оперных произведений, но в огромном количестве случаев сценическая жизнь новых опер такой фестивальной премьерой и ограничивается. С «Лживым светом моих очей» произошла совсем другая история. Оперу с тех пор ставили много раз — в Пассау и в Вене, во Франкфурте-на-Майне и в Лионе, а четыре года назад она добралась и до сцены Зальцбургского фестиваля.

Еще год назад эта премьера, устроенная Центром современной музыки Московской консерватории, выглядела бы, пожалуй, совсем небывальщиной. Но в этом сезоне у нас с современной оперой все обстоит согласно поговорке «не было ни гроша, да вдруг алтын», хотя в основном, правда, ставят свежие произведения отечественных авторов. Тем интереснее, впрочем, сопоставить их с проверенной и знаменитой вещью. Слушательская привычка, пускай минимальная, к музыкальному авангарду — вещь хорошая, но еще лучше, когда она сочетается с разборчивостью.

Сергей Ходнев

Поэзия : Поэзия: прочее : * * * : Омар Хайям : читать онлайн

* * * Тюрчанка знает, как пытать, Являя лунный лик опять. Испепеляет сердце мне. Ну что ж, я – раб. Сгорю в огне. Подвыпьет, камнем из ворот В меня, как в дервиша, швырнет. Что розе горе соловья? Кичится, аромат струя. Кто плачет от любвп, как я, Бросает честь в поток ручья. Душа уходит в мир иной – Твои глаза тому виной. Хосров, тебя увидев, смолк, Хоть в красноречьи знает толк. Вынув сердце, в душу ты пришла на царство. Ты причина боли и ее лекарство Грудь мою открыто, оказавши милость, Рассекла и в ней же тайно воцарилась. Превратила царство в жалкую пустыню И среди развалин царствуешь поныне. «Стою оба мира», – гордо ты сказала. За себя, считаю, запросила мало. О потоках крови вспоминаешь редко, Но грустишь, увидев сломанную ветку. Как враги ислама, ты творишь насилье. Милость властелина – верный путь к могиле. От твоей улыбки сладостно застолье. Что же я рыдаю, что же таю солью? Сердца нет, остались только боль и горе, И душа покинет узы тела вскоре. Красота приносит огорченье старым. О Хосров, не стоит поддаваться чарам! Тайно пришла на рассвете, точно сиянье дня, И заарканила ловко локонами меня. Дверь распахнула и стала, переступив порог. Обмер… Когда ж очнулся, глаз отвести не мог. О твоего явленья благословенный миг! Передо мной, как в тумане, плыл несравненный лик. Взор, колдовски пьянящий, точно нарцисса взор, Томностью глаз газели ранил меня в упор. Видя, как лик сияет, солнечный свет струя, Блага земли и неба предал забвенью я. Мне без него и услады – жалящее острие. Чашу протянешь с ядом – выпью, ликуя, ее. Вскрикнул: «Хосрову в ухо вдень, как рабу, кольцо[101], Только бы вечно видеть мог я твое лицо!» * * * Стар, но от любви не освободиться, Бьюсь в ее силках пойманною птицей. Вьет орел гнездо на крутых вершинах, Я же, как сова, жизнь влачу в руинах[102]. Были у меня и душа и разум, Отняла любовь ум и душу разом. Погребков друзья избегают ныне, Я же в погребках легок на помине. Жизнь прошла, и все же гурий не покину. Чтит своих богов брахман до кончины. О жестокий рок, спи, смежив зеницы, В погребках позволь от тебя укрыться! Где былой огонь? Стал, увы, золою. Точно мотылек, я сожжен свечою. Но опять вдали показалась пери, И душа опять ей открыла двери. Я в любви застрял, точно волос в гребне. Оттого Хосров у молвы на гребпе. * * * Ты мне ответишь на зов едва ли, И тяжко бремя моей печали. О, как терзаешь меня жестоко! Должно быть, это веленье рока. В груди не сердце, а чаша горя. Вместимость чаши иссякнет вскоро. Зачах я, точно без влаги колос. Как я, пожалуй, не тонок волос. Познав жестокой любовь и чары, Считаю лаской судьбы удары. Слезами таю, как тают свечи, И все ж надеюсь и жажду встречи. О, ты пытаешь меня умело: Уносишь сердце, сражаешь тело. Проклятья сыплешь, бранишь Хосрова? За все ответишь, поверь на слово. * * * Как мне жить, скажи, коль ты за далью? Черпать радость можно ли в печали? Ты жестока, и судьба жестока. Как укрыться от ударов рока? Я, скиталец, разорен тобою. Как не плакать над такой судьбою? «Душу дай!» – сказала. О убийца! Я влюблен, зачем же мне скупиться? Кровь прольешь утратившего разум? Я – твой раб, довольным быть обязан. Щедрым был, с тобой не торговался. Где же я, однако, просчитался? Я не сплю, но ты о том не знаешь, Безмятежно сладкий сон вкушаешь. На щеках страдальца начертали Слезы горя повесть о печали. Жажду слить мои уста с твоими – Рок воздвиг преграду между ними. Мимо стража проскользнул бы вором Скован я небесным приговором. Не даришь Хосрову поцелуя, Как же раны залечить могу я? * * * Нет стройнее стана под луною! Безраздельно ты владеешь мною. Ротик – приоткрытая фисташка – Улыбнется, я вздыхаю тяжко. Шпоришь, зная – силы на исходе. Что же, шпорь! В твоих руках поводья. Полюби! Позволь коснуться стана. Я беречь тебя от сглаза стану. Повелишь: «Сойди с моей дороги!», Не смогу – в твоих оковах ноги. Как живу, не спрашивай Хосрова, Как мне жить, коль ты со мной сурова? * * * Не пристало мне притворство выдавать за благочестье. О, налей полнее, кравчий, и осушим чаши вместе! В той стране, где благочестье и трухи не стоит даже, Что получишь за обеты, побывавшие в продаже? Продырявившему череп о булыжник с перепоя Надзирателя угрозы – дело попросту пустое. Из-за разума и сердца я испытывал тревогу, Но ни разума, ни сердца не осталось, слава богу. Да, Хосров не отказался от кумиров и кумирен. Не пытайтесь образумить. Раб – и тот порой не смирен. * * * У большинства людей покой и ясная дорога, А я, любимая, брожу у твоего порога. Когда же сводят нас порой случайные дороги, Руками я тянусь к тебе, но прочь уносят ноги. О день разлуки, черный день! Чернее не бывало. Ушла, и тотчас же тоска в меня вонзила жало. Ушла, а я лишился чувств. О мой жестокий идол! Куда направила шаги, я так и не увидел. Увы, желать с любимой встреч – знамение дурное. Она должна быть вдалеке, желание – со мною. Осуществится ли оно – ее решает слово, Но и немилостью нельзя убить любовь Хосрова. * * * Куда уйти, куда от мук укрыться? О ночь разлуки, где твои границы? Шуршишь в ночи моей листвой опавшей. Где ветерок, любимою дышавший? Когда б дохнул ее благоуханьем, Вернул бы жизнь Исусовым дыханьем. О, где она, моя заря рассвета? На мой вопрос у ночи нет ответа. Укрой, о смерть, меня могильной сенью! Лишь в вечной жизни я найду спасенье. Сожжен я ликом солнечным, о боже! На муки ада жизнь моя похожа. А мог бы я вкусить блаженство рая, Но где моя любимая, не знаю. Лишь в сновиденьи не была сурова, Коснуться уст позволила Хосрову. О, принеси мне весть, скиталец-ветер, Пока еще живу на этом свете! * * * Ты – душа, какою душу видит мир, И душа, что слаще мира, о кумир! От твоих набегов сердце – мертвый кран. Ты владыка сердца. Хочешь, разоряй! Тяжко бремя жизни пленнику любви. Умертви безумца, но вовек живи! Хоть с душой расстался, все же я живой, Оттого что стала ты моей душой. Боль уйми Хосрова – жизнь взамен отдам. Ты причина боли, ты же и бальзам. * * * Не считай, что я бесправен. О, поверь, настанет время, Я сорву узду насилья и ногою стану в стремя. Пусть пролью ручьями слезы, я припомню все утраты, Призову тебя к ответу и потребую расплаты. Жизнь моя прошла в печали. Я решился! Иль умру я, Иль достигну вечной жизни в райской неге поцелуя. Но покуда быо поклоны у порога непрестанно. Повели – и прах порога по цене куплю шафрана. О, не прячь уста! Желаю дотянуться хоть до соли, Если яствами насытить на пиру не хочешь вволю. А подаришь благосклонность, чем озолочу за счастье? Желтизну лица страдальца ие наденешь на запястья. О подобная Юсуфу! Коль просили б у Хосрова За тебя все блага мира, цену счел бы он дешевой. * * * У роз твоя, о роза, красота, И дали цвет вину твои уста. Нарцисс в твои нарциссы глаз влюблен, Когда очей не сводит с розы он. Дыханьем розы дышит соловей, Подобно мне, и в час разлуки с ней. Аркан твоих благоуханных кос Опутал сердце и навек унес. Арканы рвавший мул Дулдул[103] – и тот Аркана кос твоих не разорвет. Брось на Хосрова милостивый взгляд, Коль подарить ему желаешь клад! * * * Наполнен кубок мой печалью по края. Где, утренний зефир, любимая моя? В ночи не светит мне и полная луна. Где свет моих очей, не ведающих сна? Сказала мне: «Рыдай!» Рыдаю день и ночь. Где та, что может мне сочувствием помочь? И тело и душа изранены тоской. Где та, что унесла безжалостно покой? Стенающий Хосров издать не в силах крик. Где силы взять, чтоб он твоих ушей достиг? * * * Ночь кончается, но чашу вновь налей! Приглашает встретить утро соловей. Счастлив тот, кто с пенной чашею в руке Рядом с розой восседает в погребке. Так налей весельем чашу по края! Помни, жизнь короче трели соловья. Пусть твердят, что я беспечен. Видит бог, Тот беспечен, кто не ходит в погребок. Благочестие святоши не по мне, Чистоту и святость черпаю в вине. Хоть не к чести захмелевшим в драку лезть, Выдрать клок у мухтасиба в драке – честь. Захмелевший – царь вселенной, шаханшах, Я же раб вина веселья в погребках. Много ль радости в безгрешности, Хосров? Слаще радость отпущения грехов. * * * Как могу я счастье встречи обрести, Если только воздух у меня в горсти? Взволновали сердце волны черных кос, И покой навеки их поток унес. О аллах, пред ними я лежу в пыли, Рад бы, но подняться не могу с земли. Снова я мечтаю на исходе дня, Чтоб закат окутал тьмою кос меня. Осушая кубок, думаю о том, Что меня споила призрачным випом. О Хосров, разрушен твой дворец надежд. Ухвати хотя бы край ее одежд! * * * Зачем скрываешь лик? Он виден все равно. Ведь если был бы скрыт, все умерли б давно. Я дервиш, я сношу презрение молвы. Как рубища, любви не утаить, увы. Не говори: «Зачем застыл в восторге он?» Твой лик увидев, кто же не будет восхищен? Ты орды взоров шлешь, и силы не равны. Семь поясов земных тобой разорены. Твоих измен не счесть. Чтоб обрести покой, Я сердцу говорю: изменчив нрав людской. Пусть не дал никому бессмертия аллах, Бессмертие даруй Хосрову хоть в стихах! * * * Отчего уста смеются, если плача не слыхала? Отчего взметнулись кудри, если сердце не вздыхало? Тело ты изрешетила. Извлекать не стану стрелы. Отчего пронзили душу, коль впивались жалом в тело? Смолкло сердце то, что сердцу прежде вторило созвучно. Отчего теперь чужие, если были неразлучны? Ты моя свеча желанья, хоть тебя не видит око. Отчего сожжен свечою, коль свеча моя далеко? Я во сне ищу губами лик, подобный сновиденью. Отчего же сны сметались, стали сумеречной тенью? Я, увы, невольник сердца, но не в тягость мне оковы. Отчего, как наважденье, ты находишь на Хосрова? * * * Настала ночь, и та свеча, из-за которой дни постылы, Зажглась и каждый уголок в печальном сердце осветила. И сонмы душ упали ниц, и при ее манящем свете Взывают жалобно: «Подай!» – как толпы нищих у мечети. Я плачу. Верно, потому, что должен року покориться. Увы, я – нищий, а она – жестокосердая царица. Ревную к зеркалу: оно в свои объятья заключает Ту, в чьем сияющем лице само, как в зеркале, сияет. Почтенный суфий, мой муршид, ей поклонился, как святыне, И каждый волосок взывал из власяницы к той богине. А я, перо макая в кровь, запечатлел стократно в слове Тот образ дивной красоты, поющий издавна в Хосрове. * * * Прошла!.. И вслед ушла душа, И я застыл, едва дыша, Украдкой глядя, точно вор, Что на чужой косится двор. Хватился сердца – сердца нет. Как обруч, покатилось вслед. Вскричал: «О равная весне, Скажи, вернешь ли сердце мне?» Расхохоталась, и в устах Сверкнули перлы. О аллах! В ночи казалось мне – умру, Коль не увижу поутру. И все ж печаль была светла: Ведь ты во сне ко мне пришла. Я понял: в дни творенья рок Мою любовь к тебе предрек. Предрек тогда ж Хосрову он: Тобою буду умерщвлен. * * * Дождусь ли вновь тебя, о лунное сиянье? Ушла, не подарив надежды на свиданье. Унесшую покой, должно быть, не увижу До Страшного суда. О Судный день, гряди же! Повей, о ветерок, и мне с ее порога Пылинку принеси! Утешь хотя б немного. Взгляни, мой кипарис один иль кто-то с нею? Слетай в ее цветник и возвратись быстрее! Увы, подобно ей, и ты в далеком крае, И ты меня забыл. Вернешься ли, не знаю. Но знаю, что она не возвратится снова. Осталось лишь взывать к всевышнему Хосрову. * * * О любимая, вино у тебя всегда водилось. Принеси из погребка, окажи такую милость! Выпью только для того, чтоб взбодриться, не хмелея. Все равно от черных кос неизбежно опьянею. Я сгораю от любви. Подними со мною чашу! Пеплом сердце моего я букет вина украшу. Умоляя снизойти, унижаться я не стану. Унижение ведет к надушенному кафтану. Сердце выкрала мое колдовским коварством взгляда, Но упрекам в колдовстве свет очей твоих преграда. Угнетенного тобой хоть сегодня ты не мучай, Счета пережитых мук берегись на всякий случай! О любимая моя, на Хосрова не посетуй, Коль отважится привлечь столь жестокую к ответу. * * * Коль счастье близости с тобой осуществил бы рок, Могли бы стать мои стихи сокровищницей строк. Вчера я думал: может быть, привидишься во сне, Но от проснувшейся тоски, увы, не спалось мне. Я о разлуке сел писать, но дрогнула рука. Мне показалось, что скорблю не годы, а века. О, сколько раз гасил свечу, чтоб слиться с темнотой, Но тотчас ложе озарял сияньем образ твой. Пытался разумом постичь, чем я не угодил, Любовь являлась и, пьяня, лишала разум сил. И снова я писал стихи, к его сужденьям глух, Но только именем твоим ласкали строки слух. * * * Того, кто честь из-за любви пустил по ветру дымом, Считают трезвые умы безумным, одержимым. Но как безумцу, чей удел, по-моему, завиден, Скрывать огонь любви, коль он и днем, при солнце виден! О стан, смутивший кипарис! Клянусь своею честью, От изумленья он застыл как вкопанный на месте. О ароматные уста, два крохотных рубина! Я разглядел вас. Так прозрел Якуб, учуяв сына. Зачем коснулся ты, зефир, кудрей моей любимой? Отныне в цени завитков закован одержимый[104]. О виночерпий, я вина сегодня пить не буду. О том, что я любовью пьян, уже толкуют всюду. Не ты ль, метнув пьянящий взор, Хосрова сердце сжала? Оно сжималось, а потом, увы, его не стало. Я рассказать печаль моих ночей не в силах, Любя, рыдать и петь, как соловей, не в силах. Вглядись в мое лицо, и ты поймешь, как таю, Но, вижу, ты понять тоски моей не в силах. Взгляни на грудь мою в кровоточащих ранах, Терпение хранить я больше в пей не в силах. Все же радуюсь тому, что ты проникла в душу, Хоть я к твоей душе найти ключей не в силах. Быть может, мне вернешь похищенное сердце, Но слезно умолять: «О, пожалей!» – не в силах. Его в твоих кудрях навеки я оставлю. Вернуть Хосров того, что взял злодей, не в силах. * * * Свой лунный лик яви молящему о встрече И услади мой слух чарующею речью. О скатный жемчуг слов, жемчужницей хранимый! Жемчужницу открой, да будут перлы зримы. По створки где ее? Ты их рисунок зыбкий, Коль все же есть они, яви своей улыбкой. Яви свой аромат, и я из мертвых встану, Узнаю по нему рисунок тонкий стана. О локоны твои! Они чернее ночи. Явись, и станет ночь светлее и короче. Сказала: «Жду тебя у своего порога». Не убивай мечту и укажи дорогу. Мой идол, мой кумир, пе будь со мной сурова! Среди влюбленных нет влюбленнее Хосрова. * * * Я в этот мир пришел, в тебя уже влюбленным, Заранее судьбой на муки обреченным. Ищу с тобою встреч, ищу, как озаренья, Но гордость не могу забыть ни на мгновенье. О смилуйся и скинь густое покрывало, Чтоб сердце пало ниц и бога потеряло! Отбрось надменность прочь, лицо приоткрывая, Чтоб гордость вознесла меня в обитель рая. Л если ты меня не удостоишь взглядом, Покину этот мир, что стал при жизни адом. Нет, сердца никому не дам пленить отныне, Чтоб жить в его плену отшельником в пустыне. И что же услыхал Хосров в ответ на стоны: «Придет и твой черед, надейся, о влюбленный!» * * * Скитаться на путях любви, о сердце, не устань! Бессильно тело без тебя. Бессильней, тело, стань! О ты, что взорами сердца кровавишь вновь и вновь, Пролей соперников моих еще обильней кровь! О камень сердца твоего разбиться буду рад. Да будет каменней оно и тверже во сто крат! Винят влюбленные тебя в жестокости. Пускай! Еще сильнее мучь меня, еще больней терзай! Сгорает сердце от любви. Взгляни, на нем зола. Коль ты довольна, пусть его сожжет любовь дотла! Благочестивый, жаждешь мне молитвою помочь? Молись: «Пускай безумцем он блуждает день и ночь!» Слезами скорбными Хосров оплакал каждый стих. Да будет счастлив он от слез соперников своих! * * * Тюрчанка[100], пусть аллах тобой не почитаем, Перед тобой ничто вся Индия с Китаем. Хоть раз прими меня, чтоб я забыться мог, Забыл, как обивал напрасно твой порог. Сказала: «Не блуждай, о странник, сделай милость!» Могу ли не блуждать, коль сердце заблудилось? Я стражу по ночам у стен твоих несу И поверяю боль в твоих воротах псу. К чему ходить в мечеть сраженному любовью? Я к Мекке обращен, молюсь, а вижу брови. Пою о соловьях, о розах я пою,. Чтоб только воспевать жестокую мою. Бывало, шел в цветник, блаженствуя заране, Теперь влечет меня твое благоуханье. Сожги меня, сожги неправедным огнем И пепел мой рассыпь на зеркале твоем! Рад голову Хосров подставить под удары, Коль для тебя в игре она подобна шару. * * * Все, кто в этот мир приходят, не останутся, уйдут. Да помянут тех достойно, кто достойно прожил тут! Всех живущих на прицеле держит меткая стрела. Нет числа пронзенным ею, и не будет им числа. У всевышнего в колчане та стрела всего одна, Настигает в одиночку, но настигнет всех она. Жить до светопреставленья не надейся. Только тот Так наивен, кто не знает, что у смерти свой расчет. Все уйдем, не в этом дело. Как уйдем – куда важней: Будут помнить ли могилу, позабудут ли о ней. Не моли о милосердьи кровожадную судьбу: Дождь находит неизбежно водосточную трубу. Много тысяч караванов шло по нашему пути, Многим тысячам таких же предстоит еще пройти. Всяк живущий, коль не знал бы, что во прах вернется плоть, Возгордился бы безмерно. Мудро создал нас господь! Так ликуй, встречая весны, не печалясь, не скорбя, Будь доволен тем, что весен есть немало у тебя! О Хосров, как рак-отшельник не живи, пока не стар, Не торгуйся в лавке жизни, не скупясь бери товар! * * * О, налей сегодня чашу, виночерпий, дополна, Ибо смерть – пустая чаша опьяненным без вина! Можешь душу взять, по телу дай испить блаженство рая, О, яви же благосклонность, чашу мне налив до края! Не молись, благочестивый, о спасении моем! Одержимость не покинет мой обжитый ею дом. Еженощно на безумье я настаиваю строки, Вероломству луноликпх бесконечно шлю упреки, На листах моей тетради стонет каждая газель, И пустует до рассвета одинокая постель. Что ж, свече не мнится пламя адской огненной геенной, И сгорает, как в экстазе, мотылек самозабвенно. Коль тебя корит соперник, принимай укор за лесть, Коль твое склоняют имя из-за пери, это – честь. Нет, пе подвиг пасть в сраженье, защищая правоверьо. Подвиг – сжечь себя любовью, умереть во славу пери! Не проси, Хосров, пощады, коль любовь заносит меч, Перед ней бессилен разум, головы не уберечь. * * * Нищета намного сладостнее царства. Праведности лучше гордое бунтарство. У царей по горло всяческих забот, Нищий подаяньем без тревог живет. За тремя замками сердце властелина, Нараспашку сердце у простолюдина. Дружбой не умеет властный дорожить. Чем с высокомерным, лучше с псом дружить. Пусть любовь красавиц – пе но силам ноша, Все ж она приятней ханжества святоши. Коль разбито сердце гурией твое, Для пего лекарство только мумиё. Хоть влюбленным встреча райских благ дороже, Верь, для них разлука – наслажденье тоже. О Хосров, любовью к небесам живи! Нет на этом свете сладостней любви. * * * Сто сердец пылают, как во мраке свечи, В черных косах, павших струями на плечи. И в огне сочится и чадит алоэ Распаленных страстью, взятых в плен тобою. Ты мечом жестоко рассекаешь тело И неотразимо мечешь взором стрелы. Извела Хосрова так твоя немилость, Что глазницы кровью сердца обагрились. Но оковы рабства надеваешь снова, Хоть давно печали предала Хосрова. * * * В этом мире всех наездниц превзошла искусством ты, В этом мире нет красавиц столь же дивной красоты! Стан – стройнее кипариса. Если есть еще такой, То достоин поцелуев и объятий только твой! Пет душе моей покоя, сердце мечется, стеня, А терпенья не осталось и крупицы у меня. Многих в горе я утешил, от любви полуживых. Средь утешенных, однако, нет утешившего их. Ты сулишь блаженство встречи. Так не медли, поспеши! Опоздаешь – у Хосрова не останется души. Лучше вместо обещаний навсегда со мной порви. Не испытывай, не мучай сердце пленника любви! Верь, оно твое! Не веришь? Оттого меня не жаль? Что ж, не веришь ты Хосрову, так спроси его печаль. * * * О черный мрак разлуки, подобный тьме ночей! Во мраке вижу кудри – и мрак еще черней. Как тьмой не быть объятым, когда свечу желанья Зажечь не в силах сердце от призрака свиданья? Не знает тот, кто не был хоть раз любовью пьян, Вина, что опьяняет сильнее, чем дурман. Во зле повинны люди, в корысти – зла причины. Во всех моих печалях красавицы повинны. Вопить из-за колючки – таков удел людей. Из-за прекрасной розы рыдает соловей. Любовь, как зной пустыни, томит влюбленных жаждой. Отправиться в пустыню отважится не каждый. Я не дерзну губами твоих коснуться ног, Но дай мне в изголовье, как милость, твой порог! Коль я умру, не думай, что я убит тобою. О нет, не ты убийца! Любовь тому виною. Ее хмельные стрелы давно попали в цель. Проходит жизнь Хосрова, но не проходит хмель. Я луной тебя назвал бы – слух она не услаждает. Я тебя назвал бы розой – перлы слов не рассыпает. Ты не знаешь, нет, не знаешь, что не сплю я до рассвета. Где уж знать, коль ты вкушаешь сладкий сои, забыв поэта. И никто тебе не скажет, как тоска скитальца гложет. Ветерок об этом знает, но сказать, увы, не может. До земли спадают кудри и окутывают плечи, Но уста они лишили словаря любовной речи. О жестокая, волненье – для тебя чужое слово. Ты могла бы научиться волноваться у Хосрова. * * * Напрасны проклятья и слезные стоны! Что делать, судьба не всегда благосклонна. Я с радостью жертвою стал бы твоею. Что делать, заставить любить не умею. Печальному сердцу лекарство – терпенье. Что делать, коль в сердце терпенья – ни тени? Сношу терпеливо лишь тяжкие муки. Что делать, коль ранен кинжалом разлуки? Тебя не заставит забыть и могила. Что делать, коль ты обо мне позабыла? Раба обласкают – он сдвинет и горы. Что делать, стелюсь я, я слышу укоры. Ты жизни Хосрову дороже, о пери! Что делать, стучусь я в закрытые двери. * * * Ты – статуя, ты – идол, чье сердце тверже скал. Пет, сердце не такое создатель Еве дал. Я с амброю сравнил бы твой тонкий запах кос, По благовонней амбры сердца в силках волос. Твой лик – сиянье шелка, но похищать сердца Не может шелк подобно сиянию лица. Сказал: «Себя увидишь, коль взглянешь на луну» В ответ сказала: «Лучше я в зеркало взгляну». Я жажду сна в могиле. О, как покоен он! Коль рядом нет подруги, подобен аду сон. Винишь, Хосров, красавиц? Виновны не они. В соблазне красотою глаза своп вини! * * * Сердце к ней ушло, оставив то, чего оно желало, И молва на перекрестках, как змея, вонзает жало. Я и сам делюсь печалью и скорблю, не пряча слезы, Ведь моим устам остались лишь несбывшиеся грезы. Как мячом, играла честью, но победу, безусловно, Над соперниками все же одержал я, пусть духовно! Вся цена душе, о роза, твоему равнялась взгляду, И, коль сердца не осталось, оболочки ей не надо. На твоем пути, наверно, вовсе душу потеряет Тот потерянный, чье сердце у тебя в руках сгорает. Что отвыкнет от страданий и без сердца оп едва ли. Тот, чье сердце так привыкло к безысходности печали. О Хосров, не лучше ль сразу, не испытывая жалость, Кончить все земные счеты, если сердца не осталось? * * * Сердце, верящее в то, что красавиц покорит, Я сравнил бы со стеклом, что взялось разбить гранит. Но и праведник-аскет, торопящийся в мечеть, Просто, как зеленый плод, не успел еще созреть. Ты спросила: «Это кто?» Слух ласкал небрежный ток. «Дервиш, – кто-то дал ответ. – Просит милостыни он». О притворство! Но зачем за неверность клясть подруг, Коль подругам красота изменяет тоже вдруг? Знаешь ты – зачем заря? Чтоб тавро разлуки мог У влюбленных выжигать полыхающий восток. В этом мире все не так. Тошно жить Хосрову в нем. Оттого играет он с красотою, как с огнем. * * * Когда источаешь улыбкою мед, Никто у торговцев сластей не берет. Когда возникаешь на миг предо мной, В глазах – кипарис, озаренный луной. Сверкнешь красотой – расступается ночь. С тобой состязаться и солнцу невмочь. Бледнеет, но спать не уходит луна. Должно быть, от ревности ей не до сна. О прелести локонов я промолчу, Безумцев запутать в кудрях не хочу. Нет, я не один восхищаюсь тобой. Увидев тебя, восхитится любой. Я – раб твой, и все ж всемогущ и велик. Владыка и раб у владыки владык. Ты перлы стихами, Хосров, произнес И в мир превратил первозданный хаос. * * * Не думай, что влюбленные – Адамовы сыны. О друг мой, это ангелы, бесплотные, как сны. Не духи ли воистину Меджнун, Вамик и Вис, Из горних тайн обители спустившиеся вниз? О пери, будь источником и впрямь воды живой Для жаждущих, которые уходят в мир иной! От твоего видения в бессонной тьме ночей Бегу, как мышь летучая от солнечных лучей. Хосров на грани гибели из-за твоей красы. Наставник – прочь! Что мертвому дыхание Исы? * * * О, верь, тебя не заменю красавицей другою, Клянусь лежащей пред тобой во прахе головою! Мою могилу посетишь в ином тысячелетьи И розу верности найдешь по-прежыему в расцвете. Тоскою мой развеян прах. Я у нее в неволе, Но ветру прах моей тоски развеять не позволю. Поистине глаза того подернуты туманом, Кто кипарис превознесет, с твоим равняя станом. Как не страшиться за тебя, коль одержимым взглядом Тебя пронзают сотни глаз, когда проходишь рядом? И я нисколько не дивлюсь, что странниками стали Сердца, сраженные тобой, гонимые печалью. Отринь Хосрова, если он найти не сможет силы К тебе явиться, убоясь, что это – шаг в могилу. * * * Ты для меня была предвечности зарею. Явившись в этот мир, пошел я за тобою. Когда же ты ушла, от слез, подобных граду, Потоки разлились соперникам преградой. Узнайте, о друзья! Не воспылает роза Лишь оттого, что льют глаза влюбленных слезы. Жестокая, никто, израненный любовью, На жертвенник любви не пролил столько крови! Я долго умолял явить к страдальцу жалость, Когда же ты пришла, как быстро ночь промчалась И все ж благодарю за дивное мгновенье, Хоть ты была скупой, наверно, от смущенья. О вы, что на пирах минувшей ночью пили, Я не вина вкусил, а влаги Сальсабиля! Как финики вкусны, спросите у рассвета. Увы, остались мне шипы от пальмы этой. Поныне пью вино, о роза, ночи нашей. Что может быть, Хосров, мудрее винной чаши?

Свет очей моих ~ Проза (Любовная литература)

— Прыгай, Милка! Прыгай, я сказал!
— Боюсь. Высоко тут!
— Ничего не высоко! Прыгай! Вода теплая, как молоко парное!
Бреслав нахмурился и шагнул ко мне навстречу. Я знала — догонит, поймает и все равно сбросит с крутого берега, нависающего над рекой, в воду! И хоть боялась, страсть как, все равно зажав нос рукой и зажмурив до боли глаза, прыгнула в реку под довольный хохот брата. Ушла под воду, руку, нос сжимающую, отпустила, водой захлебнулась и, кажется, пошла на дно. Да только обхвачена была крепкими, несмотря на невеликий возраст, руками и вытащена на поверхность.
— Ох, Милка-Милка, горе ты мое! Ты даже в луже утонуть сумеешь! Что ж за девка-то такая, невезучая!
Нащупав пальцами ног дно, я успокоилась и прекратила брыкаться, радуясь теплому летнему солнышку, украденным у тяжкой работы минутам отдыха и веселому смеху брата.
— Бреслав, ох и влетит нам, ежели хозяин проверить работу явится!
-Он вечером явится, а мы искупаемся, отобедаем и пуще прежнего работать станем! Все сделаем!
Брат был бедовым, смелым. Работал за двоих, порой в действительности, меня, слабую, болезненную, от непосильного труда оберегая. Он и кормильцем главным в семье был с того момента, когда отец помер, дубом столетним, что для хором княжеских срублен был, приваленный. Мать одна с детьми осталась. Бреслав – самый старший, в двенадцать лет стал вместо отца дрова для хозяина деревни нашей заготавливать, в поле работать, за скотиной домашней ходить. И хоть платили ему в разы меньше, чем взрослому, но в ту зиму, самую страшную, когда мать, горем убитая, еще от родов последних трудных не отошла, только брат нас всех от голода и спас.
Вот и сейчас подрядился брат сено косить. Надел ему хозяин большущий дал. А он хоть и мастак был косой-то махать, да – один-одинешенька, неоткуда помощи ждать. Кто же ему поможет, если не я? Рано по утру, отогнав корову-кормилицу в луга на пастбище, я хватала материну косу, краюху хлеба, да кувшин молока и бегом бежала на покос к брату. И хоть ладошки уже к обеду были стерты в кровь, хоть к вечеру не чуяла ни ног, ни рук — все равно радовалась, что с ним рядом, что с каждым днем получается все лучше, а самое главное, прощаясь вечером с братом, тут же на поле в шалаше ночующим, радовалась словам его ласковым:
— Милка, что бы я без тебя делал?
***
— Бабушка, расскажи! – просила самая младшая из моих сестер Марфуша, и бабушка начинала, несмотря на ворчание матери, что, мол, пугает зазря детей.
— Давным-давно, а когда, мне неведомо, жила на свете девица, собой красавица, душой пригожая, добрая, да ласковая. И случилось так, что стала она сиротой. Дом ее родительский барин, хозяин земель тех, старосте подарил за службу, а девицу приказал замуж отдать. Да никто из деревенских парней не взял ее — кто и хотел, тому отец с матерью не дали — без роду без племени девица, без приданого вовсе. А на княжество то в пору ту неспокойную ворог лютый набег готовил. Вот и собрал князь всех бояр своих, да и приказал им откуп готовить. А барин-то, что в деревне той хозяином был, в числе других подношений девицу за место рабыни отправил…
Как кружево плелись бабушкины сказки, в узоры слагались. И видела я, пригревшись на печной лежанке, в полудреме будто, как если бы это я в обозе ехала по чужой воле навстречу незавидной судьбе. Да только знала я конец сказки — успела изучить да запомнить.
По пути на обоз напали волки, охрану загрызли, а девицу в живых оставили. И были волки те не простые, а самые, что ни на есть оборотни! Ночью зверями дикими становящиеся, а днем в людей превращающиеся. Что сделали они с девицей, никто не знает. Да только люди сказывали, будто в месте том, где обоз с оборотнями встретился, нельзя было ночью находиться — стоны да плач женский на многие версты раздавался окрест…
И воображение рисовало оскаленные волчьи морды, сжавшуюся в ужасе на черной земле девицу с непременно растрепанными черными косами…

2 глава. Спасти во что бы то ни стало.
В лекарне темно – сложенный в углу очаг едва освещает клеть, в которой не протолкнуться от множества раненых.
Я с трудом втащила два больших деревянных ведра и, поставив на лавку, стала доливать воду в котел, висящий над очагом на железной треноге. Стоны, бессвязный шепот, мерзкий запах гниющей плоти… Здесь в наспех сколоченном помещении лежали только самые трудные раненые, большая часть из которых вряд ли сможет на своих ногах когда-нибудь выйти отсюда. Остальные раненые на улице ночевали, под открытым небом. И по негласному правилу чем ближе к очагу размещался несчастный, тем меньше у него было шансов.
Бреслав лежал у самого огня на соломенном тюфяке, брошенном прямо на голую землю. Вторые сутки не отзывался он уже на мой голос. И лекарь, которому в ноги падала и клялась хоть всю жизнь работать даром, только чтобы спас брата, горестно руками разводил – мол, не в его силах что-либо тут поделать! Я и сама уже видела, уже понимала — не зря ведь целых полгода, пока война с мордвой длится, помогала в лекарне, что редко кто выживал после ранения в живот, особенно если внутренности наружу вылезли, особенно если на третий день только нашли воина. Чудо еще, что так долго жизнь брата моего тянется.
Что могла делала – обмывала его, из травяного настоя примочки к ране делала, а между тем другую работу выполняла — воду носила, тряпицы кровяные ото всех раненых стирала, кормила, перевязывать помогала, чтоб лекарь прочь не гнал. А еще печь топила, чтобы не простудить в холодные осенние ночи несчастных.
— Милка! – радостью сердце зашлось – может легче ему стало, раз позвал, раз имя мое вспомнил? Кинулась к постели Бреславовой, с трудом пробираясь меж другими стонущими, спящими, плачущими, упала на колени возле черноволосой головы, обхватила ладонями лицо – никого, дороже брата у меня в мире не было.
— Брат, касатик мой, очнулся!
— Милка, умру я скоро…
— Не говори так! Не смей! Жить будешь!
Сзади кто-то за подол юбки цеплялся – то ли пить просил, то ли в смертной агонии бился – не смотрела, не замечала этого. Разглядывала родные, искаженные болью и огненным пламенем, черты, и плакала, плакала над ним, жизнь свою готовая отдать, лишь бы спасти Бреслава.
— К колдунье пойду! – подхватилась, одного только боясь — что, как он умирать будет, а я к тому времени вернуться не успею!
— Стой, заполошная, лес-то как сама пройдешь? – хоть глаза Бреслава лихорадочно блестели, да разум его лучше моего хозяину служил своему. Сама знала, что дорога неблизкая, что лес воинами вражескими полон, да и колдунья завсегда цену высокую за помощь свою назначала, а мне-то и дать ей нечего – ни денег, ни мехов, ничего за душой нету. – Да и сама знаешь, не верю я в ее помощь-то! А разве тем, кто не верит, поможет колдовство?
Долго сидела я возле Бреслава, хоть душа на части рвалась, заставляя делать что-то, спасать его, несмотря ни на что! А потом, когда вновь в беспамятство впал, встала, под тюфяком его плат свой нащупала, голову обвязала по-бабьи, и решительно к выходу пошла.
— Милослава! Куда это ты, на ночь глядя? В лес никак собралась? – лекарь, старый Ратмир, добрый, вечно усталый, согнутый от старости и бед, уже на выходе окликнул. – Гроза сейчас начнется. Да и темнеет уже!
— Дядька Ратмир, умрет он скоро!
— Все мы умрем, девка, что уж!
— А есть что-то, помочь ему, спасти, способное?
— Да кто ж его знает? На все воля Божия!
Лекаря окликнули – кто-то изнутри позвал, то ли раненый, то ли Рогнеда, помощница его. Он взглянул из-под кустистых бровей, всплеснул руками и споро, словно молодой, побежал в клеть.
Что же делать-то? Как быть? А может, к князю пойти? Сражение-то, как вчера утихло, так и не начиналось еще вновь! Пирует, должно быть, в шатре своем, не смотри, что враги верх одержали! А вдруг за Бреславовы заслуги смилостивится, да и пошлет со мной воина с мечом? С такой защитой я вмиг бы лес проскочила, да если еще и на коне, то к утру бы точно к дому колдуньи вышла.
Хоть и была я в тех местах всего раз, да и то в детстве, но лес-то свой привычный, вдоль и поперек исхоженный – все пути-дороги знаю, и ночью найду ту тропинку темную, буреломом со всех сторон заваленную, которая к избушке старой Магды ведет!
Так рассуждая сама с собой, чуть ли не бегом бежала я в сторону, где лагерь князев разбит был. И казалось мне, иначе и быть не может, чтобы князь отказал мне в такой просьбе – он же, как отец нам всем, детям его названным. Так матушка с детства учила. Дважды окликнули меня дозорные, что вокруг лагеря ночью стояли, да услыхав голос и имя, молча пропустили. За полгода, кто из них только в лекарню не приходил – то ли по ранению, а то ли съев что испорченное. И меня, вслед за братом в поход увязавшуюся, как лекареву помощницу, запомнить хорошо успели.
Выскочив на поляну, очутилась я прямо у костра. Огляделась – и шатров множество, и воинов – видимо-невидимо. И меня заметили:
— Ой, девка! Сюда-сюда, к нам иди! – донеслось от одного костра.
Тут же кричали с другой стороны поляны:
— Нет! К ним не ходи! У нас лучше тебе будет!
А когда за руку потянули куда-то вбок, к шатрам ближе, не чувствуя в них, в наших родных смоленских воинах опасности, улыбаясь им, просила:
— Покажите, как к князю пройти! Очень он мне нужен!
Но смеялись они, весело переглядывались, и чудилось мне, что не такие они, какими в лекарню приходят – добрыми да ласковыми. Опомнилась уже у костра, с чашкой деревянной в руках. А из чашки той – запах неприятный, резкий едет. Хмельное что-то! Пыталась отказаться, да не тут-то было! Батюшки мои, да я ж здесь одна девушка-то, и целое войско мужиков! Стало страшно, как если бы в стане врага вдруг оказалась. Пыталась успокоить себя мыслями о том, что это же – свои, нашенские, может, рядом есть даже кто-то с посаду, или даже с нашей улицы. Да что-то уж слишком нахально рука бородатого, черноволосого, что по правую сторону от меня сидел, за плечи меня обнимала!
— Так что ты, девка, здесь, среди нас ищешь?
— Князя.
— А зачем он тебе?
Одно дело – князю о печали моей рассказать, а другое – целой толпе пьяных мужиков. Но делать нечего, пришлось рассказать.
— А князь-то здесь причем? Чем он поможет? Такова доля наша, солдатская – за землю свою погибать.
Хотела, да побоялась сказать, что к ведьме пойти хочу – многие осуждали подобное.
— Да может, чем и поможет князь…
— Да занят князь! – смеялись от другого костра. – Утешает его такая, как ты, после трудной битвы!
А другой добавлял:
— Да ты пей, пей давай! Еще нальем!
Понюхав еще раз то, что налито мне было, с отвращением отодвинула от лица и поставить хотела, да чьи-то руки со спины вдруг кружку эту схватили и к губам моим поднесли. Головой я в грудь наглецу упиралась, и как ни зажимала губы, под смех товарищей, часть медовухи в рот попала, другая же – потекла по шее, по платью моему. Это было обидно и страшно, а еще понимала я теперь, что никто меня к князю вести не собирается и самой ноги уносить отсюда надобно!
Но и уйти было боязно, как в воду с обрыва прыгнуть – кто его знает, что делать они будут, если я попытаюсь сбежать.

3 глава. Данияр.
— Зря, ой, зря, мы ввязались в это дело! Не стоило ехать, Данияр! Князь Смоленский — человек хитрый и ненадежный! Юлит он! Выворачивается! Где это видано, чтобы тебя, наследника великого княжества Черниговского, обмануть пытаться! Да ему нужно ноги твои целовать, что сам, лично, сюда к нему, на землю, войной объятую, приехать решился!
Горан, словно ужаленный, взад-вперед носился по поляне. Золотые кудри его развевались от ветра, им же самим и создаваемого. С сухой ели, лежащей поперек поляны, на которой я чинил свой сапог, порванный в болоте (и занесла же нелегкая!), мне казалось, что он разозлен поведением князя Смоленского гораздо больше меня.
— Угомонись, Горыныч! Лучше погляди, куда эти олухи сушняк собирать пошли? Не напоролись ли на мордву? Мечи побросали, будто на прогулку в цветочный сад Любицы отправились!
— Данияр! О чем ты? Не о том беспокоишься! — друг встал, как вкопанный, с обидой глядя на меня. — Он отказался от нашей помощи! Сам же гонца присылал к отцу твоему! Ой, нечисто здесь! Ой, беда будет!
— Сам ты и накличешь беду, окаянный! Огонь лучше разведи — вот веток с ели этой отломать можно.
Всем хорош был Горан — и умен, и воин отважный, сильный, и на коне скакал лучше всех в войске. Да только очень уж легко из себя выходил — вспыльчив, да заносчив был сверх меры! Вот и на князя, когда тот решение свое объявил — нас восвояси, несолоно хлебавши отправляя, чуть с мечом не бросился! Понимать нужно, насколько опасно это — у Радомысла войско, в схватках закаленное, под рукой, а мы вчетвером всего лишь, да на чужой земле!
Меня же не обида на князя мучила, а мысль о том, почему вдруг так слово свое изменить он решился. Радомысла — князя земель Смоленских, и отца моего — Славомира Черниговского, связывала давняя клятва. Была она еще их отцами произнесена. Я сам в те сказки не очень-то и верил, да мать настаивала, будто поклялись они в дружбе и посильной помощи особым образом — обещание кровью общей закрепив. Будто бы есть на окраине княжеств наших, в том месте, где по общей границе овраг глубокий идет, место чудное — что ни скажешь там, о чем ни подумаешь, навека скрепится, навсегда так и будет. Если мужчина поклянется в верности женщине — на другую вовек не взглянет. А если военный союз заключен будет — расторгнуть его нельзя, пока хоть единственный воин из войска любого жив будет. Там клятва дана была! Князья клялись набеги друг на друга не совершать и помогать, если нападет кто из соседей. И были случаи! И помогали ведь! И сами жили мирно — видать действовало обещание то!
Вот и в этот раз, когда вспыхнула пламенем усобица между мордвой и радимичами, Радомысл грамоту в Чернигов прислал — помощи просил, о клятве упоминая. И войско наше готово было. Да только там, где встреча была уговорена, не ждали нас, хоть князь Радомысл и обещал сам, лично явиться.
Взяв троих воинов, переодевшись простым солдатом, я отправился сюда, к князю с ответной грамотой от отца и речью заготовленной. Радомысл же смотрел странно, говорил удивленно, будто бы помощь не просил, будто бы нас к себе не звал. И пригрозил даже, что ежели не покинем земли его, сразу после того, как мордву разобьет, на нас войной отправится!
Верилось мне и не верилось, что подобное случиться могло! С одной стороны, клятву ту деды давали — о своих поступках, о своих делах обещали. Так, вроде бы, дети и внуки за них — не ответчики! С другой, подлость людская, ради выгоды, любую клятву забудет.
Одно настораживало — разведчики наши, в дозор посланные, докладывали, будто радимичи поражение потерпели в последней битве. А значит, подмога Радомыслу позарез нужна была! Если так, да если еще грамоту припомнить — лежит ведь она, у отца в сундуке походном — неясно, что заставило его отказаться от нашей помощи. Разве что другой, более сильный помощник?
Так я размышлял, рукоятью меча забивая маленькие щепки в край сапога. Есть хотелось так, словно век голодал! Оглянулся вокруг — Горана что-то давно не слышно. И с удивлением понял, что не так, иначе все, чем несколько минут назад стало. Тишина удивительная — ни птичьего щебета, ни стрекотания кузнечиков.
Как будто почувствовал — резко голову вправо повернул и увидел, как из кустов, что черным густым поясом окружали поляну, в мою сторону шагнули волки. Сапог улетел куда-то за дерево — времени обуваться уже не было. Схватив меч, прикрывшись им от опасности, я внимательно рассматривал приближающихся зверей.
И странным мне казалось, что лошади, оставленные на другом конце поляны пастись, не рвутся, не ржут, и не видно их вовсе, как будто исчезли, растворились в тумане. А ведь волков кони за версту чуять должны! Да и сумерки как-то слишком уж быстро, слишком уж неожиданно, спустились, да каким-то маревом, туманом белесым, накрыли лес.
Что за звери такие странные — глаза, словно уголья из костра? Да и больше волков обычных, не раз встречавшихся мне в лесах черниговских! Вот ведь — животные, а мыслят, словно люди! Троица черных, длинноногих, поджарых волков разделилась и начала обходить меня. Медленно, следя за каждым движением, шаг за шагом сужали кольцо. За спиной, в двух шагах позади меня, — ствол ели тот самый, поваленный. Для человека — преграда, а для них? Перепрыгнут и не заметят! Да где же Горан? И Томила с Некрасом куда-то запропастились!
Хотелось крикнуть, позвать на помощь. Да только что-то непонятное, жуткое, словно лапой когтистой сжавшее сердце, не давало.
И вдруг, словно удар по затылку — голос в голове:
— Дар солнца, опусти меч!
Забыв о волках, я заметался взглядом по поляне, ожидая увидеть где-то поблизости того, кто говорит со мной.
— Опусти меч и слушай! — подчиняясь какой-то догадке, озарению, я перевел взгляд на одного из волков и уставился прямо в его желтые, казалось, сверкающие, в сумерках глаза. — Да! Все верно. Ты правильно понял…
Разум отказывался верить, мне все чудилось, что вот-вот я проснусь и пойму, что привиделось, что кошмаром утренним сменился обычный сон на земле у костра. Да только, как ни силился, проснуться не получалось! Более того, я чувствовал, будто давит на меня что-то, словно тяжесть каменная — на тело, на разум, на волю. И в вязком мареве, сквозь боль, будто бы поднимая в одиночку каменную глыбу, я из последних сил выпрямил свой меч — единственную надежду и защиту. И был уверен, что волки, словно люди переглянулись!
Вот Горан потешаться будет! Засмеет, если рассажу подобное! Да, что там Горан! Даже Томила, до которого шутки на другой день только доходят, живот надорвет! Но я отчетливо видел, как тот волк, что впереди меня стоял посмотрел на того, который справа. А тот, который справа будто бы кивнул своему соплеменнику и даже растянул в оскале, напоминающем улыбку, свою пасть! И мне тоже вдруг смешно стало — вот ведь ни один человек на земле, наверное, кроме меня, Данияра, наследника князя Черниговского, в минуту смертельной опасности о глупостях таких думать не будет! Всегда отец и матерью удивлялись моей странности, непохожести на других своих детей — спокойных и рассудительных. Вот и сейчас…
— Сумел совладать со своим страхом! Трир, не ошиблись мы — он это!
Теперь я слышал и второго волка! И подумал, что, раз я их мысленный разговор понимаю, то, возможно, и они меня поймут:
— Что вам от меня надо? Я невкусный, лучше коня вон съешьте!
До сих пор стоявший тихо волк, занявший позицию слева от меня, громко фыркнул.
— Дар солнца!
Это он меня называет так? Средний волк продолжал:
— Ты должен пойти с нами! Ты нужен нам! Мы не сделаем тебе ничего плохого! И все объясним!
— Куда, интересно, пойти я должен? В ваше логово? Чтобы там меня загрызли спокойно? Нет уж! Сначала с мечом моим познакомитесь, — я говорил громко, надеясь, что мои воины услышат и придут на выручку. — Шли бы вы дальше, будто и не встречались со мной!
— Трир, — снова подал голос большой с серым отливом, что справа от меня находился. — Не поймет он! Силой надо! Иначе воины его скоро в себя придут! Помешают нам!
— Заткнись, Дражко! Меня Зоряна послала! Я решаю, что делать!
Пока они ссорились, я попытался занять более выгодную позицию — прислониться спиной к стволу дерева, чтобы отсечь им возможность зайти сзади. Но самый маленький волк с рыжеватой холкой (так чудилось, хотя в полутьме цвета я толком-то и не разбирал!) угрожающе зарычал.
И вдруг где-то рядом с поляной раздался громкий крик. Скорее всего — женский. А вслед за ним — брань, стоны, и даже, кажется, лязг мечей, доставаемых из ножен. Я успел заметить, что двое волков повернули головы в сторону звуков и занес меч, чтобы ударить того, что стоял ближе. Но в эту секунду маленький рыжий волк легко взвился в воздух и впился зубами мне в шею…

4. глава. Милослава.
Ужасом сжалось сердце, когда сбоку вдруг еще один воин уселся — огромный, косматый, в грязной рубахе, от которой тяжело пахнуло потом и кровью. Бородатый недовольно загудел, тут же плотнее придвигаясь с другой стороны:
— Ратибор, ты ж спать ушел! Чего вернуться удумал?
— Так женский голосок услыхал! Ты ж знаешь, как охоч я до баб! А особливо до таких вот молоденьких, сладеньких!
Толпа, за костром сидящая, стоящая за спинами сидящих, улюлюкала, смеялась, толкалась. А я от страха не разбирала лиц — все они слились в единое пятно. И поняла, один только шанс у меня спастись есть — вот сейчас, когда они препираются, открыто выясняя, кто первый меня за поляну поведет — от костров подальше. Ох, как же мне хотелось прокричать им сейчас, объяснить, что я — не такая! Что в лекарне работаю! Что брат мой там помирает, пока они тут пьют и надо мной изгаляются! И каждый из них однажды может оказаться на его, Бреславовом месте! Да только вдруг поняла, что ненужно это! Что не услышат, а только больше раззадорятся, в одну секунду решившись, плеснула из чашки, сунутой бородатым мне в руки, недопитые остатки косматому и вонючему прямо в бороду, оттолкнула чью-то руку, обнимающую за плечи и одним прыжком отскочила дальше, за пределы круга, что огнем костра ограничен был!
Слышала, как трещит подол юбки, то ли зацепившийся за что-то, то ли схваченный кем из воинов! Но вниз даже не взглянула — рванулась, не понимая, какой части платья своего лишилась. На бегу уворачивалась от чьих-то рук, видела наплывающие, приближающиеся, разнообразные, но все — страшные, все пугающие — лица. И неслась, перепрыгивая через колеса, через чьи-то ноги, вытянутые перед костром, врезаясь в кого-то, отталкиваясь и снова устремляясь в сторону темного, но не страшного, а спасительного сейчас, леса.
И когда врезалась в густые кусты, колючими ветками тут же впившиеся в ноги, которые оголились, не защищаемые теперь оборванной юбкой, поняла, что останавливаться и радоваться рано — за мной бегут, меня преследуют! И не один человек, а несколько — они громко смеялись, они советовали друг другу, как обойти и как схватить меня!
Хотелось обернуться, чтобы понять, сколько их, кто именно бежит следом, но я заставляла себя изо всех сил нестись в сторону лекарни — там моя защита! Там не только Бреслав, сейчас и себя защитить-то неспособный, там другие раненые, кого успокаивала, кого перевязывала, кому пить с ложки давала. Там выздоравливающие, кто заступится, кто просто обязан спасти, защитить. Там не посмеют звери эти меня тронуть!
Никогда еще так быстро не бегала! И казалось мне, что давно уже должна я вблизи лекарни быть, да только впереди виднелся беспросветный, черный лес, и только деревья ровно в шаге от меня как бы выныривали из темноты. А я едва успевала оббегать их, уворачиваться от столкновения.
В горле пересохло, а сердце стучало где-то высоко и стук этот болью отзывался в груди! Дыхания не хватало — казалось, не воздух ловлю открытым ртом, а сам огонь!
— Стой, все равно поймаем!
Окрик раздался близко и я тут же быстрее побежала бы, смогла бы еще ускориться, еще немного сил собрать, да только зацеиплась за корень какой-то и полетела кубарем на землю, так больно ударясь спиной, что криком своим, наверное, даже раненых в лекарне разбудив.
И один кто-то, большой, сильный, горой тут же навалился сверху, вышибая остатки воздуха из моего тела, с таким трудом вдыхаемые мною сейчас.
— Поймал! Значит, я первый!
— Тресни ее, чтобы еще раз удрать не посмела!
— Давай быстрее, я тоже хочу!
Видно мне их не было, да и рассматривать я не могла — бородатый пытался целовать, тыча своей бородой в рот. А рука его, грубая, жесткая, резко и быстро задирала платье!
— Прошу, не надо! Отпусти, пожалуйста! Не-е-т! — слезы сами бежали по лицу, хоть я и не хотела этого, хоть и скрипела зубами, силясь освободить зажатые и поднятые вверх, над головой, руки.
— Глупая! Тебе понравится, — вдруг зачем-то зашептал на ухо насильник. — Ты будь со мной поласковее, так я этим двоим не позволю подойти! У меня оружие есть, смогу тебя защитить. А они свои мечи и ножи у костра побросали. Со мной будешь.
Отчего-то на секунду подумалось мне, что все — закончилась моя жизнь, что вот сейчас случится такое, после чего ни к чему ей будет продолжаться! И так мне жаль себя стало, так до ужаса захотелось вернуться в сегодняшнее утро, туда, где я с братом рядом у очага сидела, что я, сама не понимая зачем, вдруг ему сказала тихо, так, чтобы другие не услышали:
— Ладно. С тобой буду. Ты мне больше всех понравился. Только не могу так — на виду у других. Нетронутая я.
И он, уже оголившийся, уже упершийся своей горячей твердой плотью в мой живот, вдруг замер и на секунду отпустил мои руки.
В голове билась одна-единственная мысль: «Где его оружие?» Наитием каким-то, подсознательным пониманием самой сути происходящего, я решила, что именно нужно сейчас делать. Провела ладонями по его лицу, еле сдерживая отвращение, спустилась на плечи — оглаживая, сжимая и разжимая пальцы на тугих мускулах. Зашептала, зажмурившись, сгорая от стыда:
— Ты сильный такой! Ласковый… Как зовут-то тебя?
Чуть поотдаль, где двое других своей очереди дожидались, раздались смешки:
— Ярополк, быстрее давай там!
— Подожди, у них там с разговорами!
— Я тоже с разговорами хочу!
— А я без! А-то еще девка замуж уговорит взять!
Захохотали на весь лес, но не приблизились, остались на месте. А тот, кого они называли Ярополком не остановился, как я просила, но по-другому, нежнее, осторожнее стал гладить и целовать меня. Задыхаясь от ужаса, еле соображая от брезгливого ощущения его бесстыжих прикосновений там, между ног, которые были раскинуты широко по обе стороны от мужика, я только одну мысль и могла удерживать в голове: «Где-то же оружие у него!»
И мне казалось, того, что задумал, не сделал он потому еще, что очень нравилась смелость моя! А более всего, что я сама в ответ обнимаю, глажу его спину. Поэтому, когда моя рука сползла ниже к его животу, к бедрам его, туда, где была развязана веревка, поддерживающая нижнюю часть одежды воина, он замер и плоть его уперлась мне между ног.
Никто и никогда не объяснял мне, что делать, если в такую вот страшную попадешь ситуацию. Но, видимо, я все делала правильно, потому что Ярополк шумно задышал мне в ухо, зашептал:
— Возьми его. Давай сама сделай это!
И я, отвечая на его слова, смело опустила вторую руку, сжав зубы. Одной обхватила твердую подергивающуюся не иначе, как от нетерпения, плоть, а второй нащупала-таки, легко коснувшись простых кожаных ножен, рукоять ножа. Не раздумывая, потянула за деревянную ручку, и так же, без размышлений воткнула клинок куда-то в живот. Он громко застонал. И стон этот был заглушен громоподобным хохотом двух других, ожидавших своей очереди. А я, пока насильник приходил в себя, вывернулась из-под его тяжести и сначала на четвереньках отползала подальше отсюда, а потом, ухватившись за дерево, встала и побежала прочь. Понимая, что теперь уж, если поймают, не жить мне!
Лязг мечей, доставаемых из ножен где-то за спиной, подсказал, что Ярополк меня обманул — они все вооружены были! И не пощадил бы и отдал потом остальным для надругания! И участь моя все равно была решена! Поэтому и сожалеть о его судьбе нечего!
В темноте запутавшись в высокой траве, я снова упала на колени, но слыша ругань и крики сзади — потеряли, видно, меня, но рядом были совсем, близко — найдут, догонят — вскочила, рванулась изо всех сил и вдруг выбежала на поляну.
Здесь почему-то было светлее, чем в лесу, хотя солнце уже давно село, и ни единый луч его не касался земли. Мои преследователи как будто вдруг отдалились, как если бы ошиблись и в другом направлении вдруг пошли! Их голоса доносились издалека так, как будто они за стеной очутились! А на поляне в трех шагах от меня стояли, склонившись к раненому, залитому кровью, трое мужчин.

5 глава. Данияр. Дар солнца.
Боль… Что такое боль? Как описать ее? Как объяснить им, что-то говорящим, спрашивающим, что со мной происходит? Где конец её? А-а-а! Не кровь по жилам течет, а огонь — пламя обжигающее, рвущее плоть на кусочки, заставляющее рычать, не стонать, выворачивающее судорогой тело. И горло огнем охвачено — не вздохнуть, не крикнуть! А сердце бьется о ребра так, что того и гляди, прорвет грудину, одним толчком наружу выскочит в рубаху уткнувшись! И ногти, верно от силы, с которой сжимал кулаки, рвут кожу, впиваются в мышцы, тем самым принося еще большие мучения!
Кто-то из своих, из друзей, положил ладонь мне на шею, рану, из которой кровь текла, прижимая. И, повинуясь какому-то странному позыву, с которым даже сквозь боль я безуспешно пытался бороться, ногтями своими, вмиг разжавшимися, выпрямившимися, я полоснул по спасающей меня же руке. Чужой стон боли почему-то не отрезвил, а наоборот, заставил в ярости вскинуться из последних сил, подталкивая причинить человеку боль еще более мучительную! И желание это было страшнее боли, телу причиняемой! Я хотел убить его! Я хочу убить его! Я ничего так сильно не хочу! Но он ведь помочь старался — жизнь спасти, рану мою закрыть!
— Не прикасайся! — прохрипел чужим, страшным голосом, глухим и рокочущим, словно рев звериный.
Испуганные голоса, окружавших меня мужчин, я узнавал, я понимал, кто со мной рядом. И сквозь боль, сквозь пелену ярости, сквозь непонятную дрожь и странную пульсацию, зарождавшуюся где-то внутри тела, где-то в самом животе, я пытался их прогнать, чтобы спасти… От себя самого?
— Данияр! Ох, что ж делать-то? — чуть не плакал всегда спокойный и рассудительный Некрас.
— Священный Яровит, Горан, взгляни на его руки! Что с ним?! — метался рядом Томила. — Чего они такие страшные — скрюченные, черные. И когти эти…
— Тряпицу какую дайте! Глубоко меня поранил — до самого мяса! — но не только боль, а еще и ужас, от того, наверное, что перед собой видит, наполняли речь Горана. — Как же помочь ему? Страшно прикасаться! Данияр! Ты меня слышишь? Рану перетянуть надобно! Иначе кровью истечешь!
— Нет! Не прикасайся! — знал, чувствовал, что чужого прикосновения не выдержу, что зубами, ногтями, не мечом, рвать буду! — Уходи!
Не понимал, почему гнал их, ведь помнил, знал, что друзья это!
— Что с ним? — послышался рядом незнакомый женский голос. — Он ранен?
— Мы не знаем, что с ним, — мои друзья отвечали растеряно. — Его волк рвал — прямо в шею вцепился!
— Я могу помочь, — неуверенный испуганный голосок почему-то действовал на меня не так, как голоса друзей. Этот девичий голос обволакивал, утишал боль, даже кровь, казалось, прекратила толчками биться на шее, а текла тоненькой струйкой с того момента, как я почувствовал рядом с собой эту женщину.
— Он странный какой-то! — Горан, не задумываясь, подпустил девушку близко. — Меня ногтями порвал, взгляни! Данияр, ты позволишь перевязать?
Я с трудом разлепил заплывшие, словно меня били по лицу, набухшие веки. Я не видел своих воинов. Но я видел девушку. Словно сияние окружало ее. И я замечал все, что было рядом с ней, все, что к ней относилось — теплый свет, словно солнечный, нимбом подсвечивающий волосы, изодранная грязная одежда, длинные, спутанные волосы цвета спелой пшеницы, испачканное в земле милое личико и огромные синие глаза, устремленные на меня.
— Только она, — прорычал, зная, что отпугну, отдалю своим страшным голосом от себя и неожиданно страшась этого. — Вы отойдите подальше.
— Вот тебе тряпица, — Горан, похоже, был рад переложить свои обязанности на плечи девушки. — Только смотри, осторожно, он какой-то дикий стал, словно волки эти болезнью какой заразили!
— Данияр! — Некрас, в отличие от Горана, боялся передать меня в чужие руки, но и сам пострадать опасался — близко не подходил. — Позволь, девушка тебя перевяжет. Кровь из шеи ручьем льется! Иначе помрешь! Позволишь?
Я не мог понять, почему незнакомую девушку мог подпустить к себе, а своих же воинов, друзей, которых знал с детства, которые прошли со мной огонь и воду, которые росли со мной, не мог! И боль эта… она лишала разума, не позволяла понять, как отреагирует мое тело, когда меня коснуться чьи-то руки. Я не знал эту девушку, и, может быть, поэтому ее мне было не так жалко, как было бы кого-то из своих друзей. А может, и даже, вероятнее всего, я подсознательно понимал, что именно ей не нужно меня бояться, что ее не трону.
— Да-а, — произносил и боялся сам, что могу обмануть. — Она пусть…
А девушка, по всему выходило, не боялась совершенно. Потому что вдруг ловко и быстро, словно делала это каждый день, перетянула рану на шее, касаясь осторожно и ласково, а дальше, вместо того, чтобы отстраниться, отойти, вдруг убрала в сторону ото лба мои волосы, отерла тканью кровь с лица. А потом в полной тишине — воины, похоже, были ошарашены тем, что видят, уселась на землю, устроила мою голову на своих коленях и стала гладить по волосам.
И я не противился. Нет, боль никуда не ушла. Мое тело все также извивалось на земле, порой выгибаясь дугой, порой успокаиваясь. Только даже мысль не мелькнула, даже порыв не возник вцепиться в нежные руки. Наоборот, я не хотел, чтобы девушка отстранялась. И готов был убить всякого, кто попытается забрать ее у меня!
И когда на поляне появились трое вооруженных мужчин, именно я, не глазами, каким-то другим, внутренним зрением, увидел их. Первым. И понял, еще до того, как один из них заговорил, что пришли эти люди за МОЕЙ девушкой!

OG Buda – Картинки из снов (Pictures from dreams) Lyrics

[Интро: Yanix]
Идти к мечте? Нет! беги к мечте
Идти к мечте? Нет! лети к мечте
Идти к мечте? Нет! ползи к мечте
Препятствия, они везде

[Припев: OG Buda & Yanix]
Раньше только мечтали об этом, а сейчас радую маму кэшем
Зарабатываю любимым делом, не позволю себе умирать бедным
В школе учитель в меня не верил, работал много и шёл к своей цели
Всей бандуле стоя тост за успехи, слезы с небес, в моем сердце легенды
Папа доказал им
Картинки из снов становятся реальны
Я все тот же, только стал богатым
Я спускаю, не считая траты

[Куплет 1: Yanix]
Долгий путь как зигзаг, не пытайся слить нас
Две котлеты — биг мак, только глянь, кем ты стал
Сука драит вигвам, деньги, чтобы жить в кайф
Я считаю их так, будто кончил физмат
Будто кончил физмат, твои псы должны знать
Эти эмси лишь фон, режу их как фишай
Фишай, фишай, ты не с худа — дизлайк
Пацов кормит даркнет, их работа — фриланс
Время играть, шоу улиц — третья часть
Камбэк, мать его, факт , Янг Яни, это мой час
Ц класс для меня мал, дайте бит, я выебу его сам
Желтая малышка любит коко, но не думай, будто это том-ям

[Припев: OG Buda & Yanix]
Раньше только мечтали об этом, а сейчас радую маму кэшем
Зарабатываю любимым делом, не позволю себе умирать бедным
В школе учитель в меня не верил, работал много и шёл к своей цели
Всей бандуле стоя тост за успехи, слезы с небес, в моем сердце легенды
Папа доказал им
Картинки из снов становятся реальны
Я все тот же, только стал богатым
Я спускаю, не считая траты

[Куплет 2: Yanix]
Соло в одно жало, я вонзаю как оса
Слово моим хоумо, лучше быть от них на шаг
Гуччи — это яд, змеи на мне щас, видишь нал?
Оставляю чай, он не влезет в клатч
Да, я большой ребенок, но я не играю (все они знают)
Тебе не стоит трогать, даже не пробуй понял
Я зависаю на студии, все идет полным ходом
И мы не думаем стопать снова, мои движения строго в гору (делать деньги — дело чести)
Эти глупенькие девки на фоне моей дамы — пешки
Я болею за Манчестер, но я обуваю челси
R. I.P. Кирюха Децл, так уходит мое детство
В этой жизни все нечестно, и от этого не деться

[Припев: OG Buda & Yanix]
Раньше только мечтали об этом, а сейчас радую маму кэшем
Зарабатываю любимым делом, не позволю себе умирать бедным
В школе учитель в меня не верил, работал много и шёл к своей цели
Всей бандуле стоя тост за успехи, слезы с небес, в моем сердце легенды
Папа доказал им
Картинки из снов становятся реальны
Я все тот же, только стал богатым
Я спускаю, не считая траты

Читать онлайн книгу Беби — бум для босса (СИ)

Читать онлайн книгу Беби — бум для босса (СИ) — Инна Максимовская бесплатно. 1-я страница текста книги.

Загрузка. Пожалуйста, подождите…

Электронная библиотека книг » Инна Максимовская » Беби — бум для босса (СИ) » Текст книги (страница 1)

• Текст добавлен: 26 декабря 2021, 13:00

\ \


сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Назад к карточке книги

Беби – бум для босса

Инга Максимовская

Глава 1

Настя

Нужели это происходит со мной? Невозможно. Но тем не менее, это именно я сижу сейчас напротив адвоката  и смотрю на расплывающиеся перед глазами строчки контракта.

– Настя, вас все устраивает? – голос юриста медцентра звучит дружелюбно. Только вот меня обмануть он не может, я знаю цену лживым словам.

– Деньги. Когда вы их переведете? –голос дрожит и срывается, но я делаю попытку улыбнуться. – Они мне очень нужны прямо сейчас.

– Аванс уже завтра будет на вашем счету. Так что вы прямо сейчас сможете начинать лечение племянницы, – улыбка на лице мужика фальшива, как реплика Армани в подземном переходе. Вроде и хочется верить, что на тебе тряпка ценой в самолет, но ты же знаешь, что это не так, и от этого противно.

Заказчик, так и не явился на подписание договора. Странно, это ведь ему я должна буду выносить и родить ребенка, а оне не пришел.

– Завтра в клинике вам проведут соответствующующие исследования, – голос убаюкивал. Мужской палец ткнулся в еще одну графу.– Это последняя подпись. Ею вы отказываетесь от всех прав на еще нерожденного ребенка. Это формальность Настя, но ее нужно соблюсти. Любой суд примет сторону биологических родителей, довольствуясь анализом ДНК. Вы это осознаете.

– Тогда зачем все это? – спросила я, зависнув ручкой над пустым местом на листе.– Я и так не буду претендовать. Куда мне еще и ребенка?

– Я же сказал – формальность,– в голосе адвоката появились раздраженно – нетерпеливые нотки.– На вашем месте, я бы не был столь любопытен. И не задавал неудобных вопросов. Вам пошли на уступку, в обход всех правил, установленных законом. Я хочу, чтобы вы это поняли. Мы нарушаем все мыслимые законы, ради того. чтобы вы смогли решить свои проблемы, посредством вашего непосредственного участия, в решения, хм… проблем моего заказчика.

Он лжет, я знаю. Плевать он хотел на букву закона. Он просто получит то, что нужно. Потому что так привык. Потому что так ему удобно. Он чувствует мое отчаяние и даже не прилагает усилий, чтобы скрыть самодовольство от своих действий. А я иду, как мотылек на свет, потому что иного выбора у меня нет.

\ \

Завтра я пойду в медцентр, и у меня начнется другая жизнь. Жизнь. которую я выменяю на здоровье для дочки моей сестры. Для моей единственной племянницы. Я бреду по ступеням, ведущим на оживленный тротуар. Странно, но мне не страшно. Катька, моя сестра, конечно, меня убьет, когда узнает цену. Но я готова.

Когда в нашей с Катей жизнях появилась Сонечка, мне показалось, что взошло солнце. Три года счастья. Странности начались позже. Всегда веселая девочка вдруг начала мало улыбаться, все больше уставать. Из квартиры исчез смех. Диагноз поставили быстро, и он оказался громом на безоблачном небосклоне. Отца девочки моя сестра категорически отказалась обозначить в их с дочерью жизнях, а я и не лезла с распросами. И теперь нам приходится бороться самим. Цена за лечение в американской клинике для нас оказалась неподъемной. И этот контракт стал спасительной соломинкой, закоторую я теперь отчаянно цепляюсь. Мужчину я не заметила. Налетела на него с размаху, и сама же обвалилась на пятую точку. Красивый, брутальный, как с картинки, просто пышет самоуверенностью и деньгами. Для таких как он нет преград, нет невозможного. Один взгляд чего стоит. Хозяин прайда, не меньше.

– Вы не ушиблись? – в голосе забота, но  я уже не верю в проявление чувств, особенно от таких, как этот тип. Что ему мое самочувствие? Просто проявление вежливости, не больше.

– Все хорошо,– солгала я, поднимаясь с земли. Хорошего было мало. Завтра буду сверкать огромным синяком на заднице, в кресле медицинского центра. Не дай бог еще из – за этого процедуру перенесут. Промедление подобно смерти для моей солнечной девочки.  Смешно, но я еще никогда не была с мужчиной, и при этом должна стать мамой чужого ребенка. Да, в обход всех правил, о которых говорил адвокат. Да, нарушая закон, но мне плевать.  И да, предвосхищая вопрос,  мне просто повезло. Им срочно нужна была дамочка не отягощенная моральными принципами, здоровая, с хорошей родословной, потому что клиент не хотел ждать у моря погоды. А точнее, как я поняла, у него просто не было на это времени.   Родословная у меня, что надо. Одна фамилия чего стоит. Я Анастасия Романова, принадлежу к древнейшему роду. Не царскому, но все же. Заказчику нужен ребенок, выношенный женщиной имеющей генетику графского рода. Странные желания, но у богатых свои причуды.

 Девственность не была одним из условий, выставленных мне. Так может…? Тем более, что мужик смотрит на меня, как то уж совсем по зверски.

Глеб

Я обратил на нее внимание сразу. Издалека увидел огонь растрепанных волос. Так бывает – выхватишь в толпе взглядом,что – то притягательное и не можешь глаз отвести. Тоненькая фигурка, заторможенные движения, пустой взгляд. Такая маленькая, что хочется защитить. Странное чувство к незнакомке. Впервые со мной такое.

Малышка даже не увидела мою немаленькую фигуру, задумавшись о чем – то своем, судя по всему, крайне болезненном. Врезалась, отлетела симпатичной попкой на бело – мраморные ступени, но даже не вскрикнула. Просто закусила от боли розовую губку. Да личико скривилось в плаксивой гримассе. Нет, не красивая. Миленькая. По носу рассыпаны канапушки которые ей невероятно идут. Не мой типаж, но в штанах вдруг стало тесно. Моя красавица невеста давно не вызывает во мне такого отклика, а тут поди ж ты. Гадские ступени, чертова девка.

– Вы не ушиблись? – тупой вопрос. Конечно она ушиблась, слезы вон повисли на кончиках длиннющих ресниц. И скорее всего теперь эта притягательная задница будет похожа на сливу. Тут же захотелось чертовой ягоды. Впиться в нее зубами, чтобы сок потек по подбородку. Блядь. Да что ж за мысли? Я пришел в эту контору с мраморными ступенями совсем не о том, чтобы мечтать о незнакомой бабе, а с вполне конкретной целью. Мне нужен ребенок. Сурогатная мать найдена, здорова, и готова к беременности. Осталось просто обговорить последние детали, и возможно уже завтра я стану ожидающим прибавление папашей. Все у нас с Ольгой через задницу. Я хочу сына – наследника, а эта овца не желаtт портить фигуру. Давно надо было избавиться от докуки, но желания нет. Она мне удобна. Как растянутые тренировочные штаны.

\ \

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Вы. Может быть, поможете мне подняться?

Ого, голос у малышки просто бомба, с хрипотцой. Трахнуть бы ее, разложив прямо на этих гребаных ступенях, так, чтобы в глазах сверкали искры и у меня и у нее. Твою мать, я же будущий отец семейства, а мысли у меня далеки от порядочности.

– Эй, вы меня сбили с ног, а теперь нахально рассматриваете,– снова позвала развратно валяющаяся у моих ног рыжуха. Я бездумно протянул ей руку, которую она благосклонно приняла, легко кивнув головкой.

– Поехали со мной,– вдруг, по – дурацки выдохнул я. На меня уставились огромные зеленые глаза, которых, как говорят, в природе не существует. «Невозможные глаза» – пронеслась в голове подслушанная где – то фраза.-

– Вы покажете мне небо в алмазах? – легкая усмешка на сочных губках. Ох, как бы я хотел поиметь ее в этот чудесный рот. До стона, до бесконечной неги. Штаны затрещали по швам от этих мыслей.

– Нет. Искры,– как дурак вякнул я.

– Вы кажется куда – то шли? Вот и продолжайте, – ухмыльнулась девка, глядя мне за спину. Я обернулся, и уткнулся взглядом в вывеску «Клиника репродуктивной медицины». Да уж, не лучшее место для съема девицы. Да и она, скорее всего непросто зашла на огонек в это богоугодное заведение. Скорее всего рыжуха замужем, может беременна и падение ей вредно.

– Если передумаете.ну, насчет искр, позвоните,– сказал я, сунув ей в руки мою визитку. Почему, инетересно, сегодня я не похож на себя? Стою – дурак – дураком, и предлагаю незнакомой девчонке невероятно – банальные глупости. Я, Глеб Золотов, унижаюсь перед недовольной рыжухой, отряхивающей ладонью джинсы на аппетитной попке, в которую очень хочется запустить зубы.

– Не передумаю,– выдохнула малышка, но картонный прямоугольник, аккуратно засунула в карман джинс.

– Эй, скажи хоть свое имя.

Мне, почему – то показалось,что оно у нее сказочное, нежное и очень теплое.

– Незачем.

Я смотрел вслед удаляющейся фигурке, настолько тоненькой, что спина казалась прозрачной. Не искуственная, не вылепленная в спортзалах, как у моей похожей на скаковую лошадь, невесты. И мне уже не хотелось подписывать никаких контрактов. Я вдруг почувствовал невероятную усталость.

Глава 2

Настя

Обыкновенное хамло. Таких миллион бродит по улицам. Хотя нет. Я не права. Мужик богат. Одежда выглядит скромно, но некоторые детали, типа швов на лацкане пиджака, выдают реальную стоимость тряпки. Мне не светит, короче. Даже и мечтать не о чем. Не по Сеньке эта шапка. Мне теперь в ближайшее время вообще ничего не светит, кроме витаминов для беременных, осмотров у дорогого гинеколога и прочих прелестей интересного положения. В голове мелькнула предательская мыслишка – отказаться. Но вспомнив глаза моей девочки, душа наполнилась решимостью. В конце – концов миллионы баб преживают это состояние, и даже счастливы.

До дома я добралась не скоро. Живем мы далеко от центра, где находится клиника, так что пришлось трястись сначала в метро, потом в шайтан – арбе ведомой нетвердой рукой горластого гастарбайтера. Ввалилась в тихую квартиру, крепко сжимая пакет с тремя красными апельсинами, которые так любит Сонечка. С некоторых пор я ненавижу эту квартиру. С тех самых, когда в ней поселилась звенящая, разъедающая душу тишина.

– Я дома,– крикнула в недра апартамента, скидывая с ног кроссовки. Хотя мне показалось, что я избавилась от каторжанских колодок. Прошла к спальне, удивляясь тишине. Девочек дома не оказалось в груди поселилась тревога. Я набрала номер сестры, очень надеясь, что она в этот раз сразу услышит мой звонок, а не как обычно, я буду с ума сходить от неизвестности.

 – Насть, мы в клинике. Представляешь, сегодня позвонили, нам выписали квоту. И в Америку не надо ехать, профессор из Мичиганской клиники прооперирует Соню тут. Донор найден. Представляешь? Люди годами ждут, а нам повезло, – возбужденно зачастила сестра, вопреки моим опасениям, сразу откликнувшаяся на мой звонок. Чертовы апельсины раскатились по кухне, выпав из моих дрожащих пальцев. Что же делать? Почему не вчера на меня обрушилось это ошеломительное известие. И что теперь? Отказаться? Но неустойка прописанная в контракте настолько огромна, что я не смогу ее выплатить, даже распродав себя на органы.

– Это чудо,– выдавила я, пытаясь сдержать набегающие слезы.-Кать, ты мне адрес скажи. Я утром приеду, привезу нашей малышке вкусненького. Катюш, мне надо уехать будет. Надолго. Но я буду вам деньги присылать. Работу предложили хорошую.

 Я врала. Ложь во спасение. Не хочу, чтобы Катя чувствовала себя в чем – то виноватой. Ей и так досталось. А деньги нам все равно будут нужны. Реабилитация ведь тоже не бесплатна. Все теперь у нас будет хорошо. Или нет? Видимо мои глупые действия, подтолкнули что – то во вселенной. Может быть то, что я осчастливлю незнакомых мне людей, отпрыском, дало эффект маятника, который качнулся в нашу сторону, принеся удачу. Бог его знает. Но сейчас мне вдруг стало страшно. Я даже примерно не представляла, что меня ждет. Ребенок. Чужой ребенок будет расти, развиваться в моей утробе, а я даже не испытала той радости, от которой обычно младенцы появляются. Не познала удовольствия, так сказать. Это ведь не честно. Рука сама потянулась в карман, нащупала там визитку сноба. Он обещал мне искры из глаз? Что ж, почему бы и нет?  Пусть все будет, как у людей. Не чистоплотных, не порядочных, но людей.

– Мы еще это обсудим,– торопливо выдохнула моя сестра. Я услышала. Что ее зовут и сама сбросила разговор, так и не услышав Катиных возражений. Тем лучше.

 Как-то обидно становиться мамой, пусть и суррогатной, не испытав радости плотского наслаждения. В конце – концов, непорочное зачатие в истории произошло всего один раз. И бедный ребенок не прожил легкую жизнь. А я уж тем более не претендую на роль мамы спасителя. Имею право стать полноценной женщиной, а не обыкновенной колбой. Вот только кандидатов на роль дефлоратора у меня немного – Ванька Алкаш со второго этажа, да этот Искрометный. И если честно, он просто здорово выигрывает, по сравнению с первым вариантом. Думаю богатейчик не откажется от предложения, плывущего в его загребущие ручонки. Тем более, что парень то похоже знает, умеет, практикует. И смотрел на меня так зверски.

Визитка сама выпала к моим ногам. Я подняла глянцевый, дорогущий прямоугольник, прочла тисненные золотом надписи,уверенно набрала заветные цифры и замерла в ожидании, очень надеясь, что красавчик просто не снимет трубку. Но, с моим ли везением?

Глеб

Звонок раздался, как раз в тот момент, когда я до крови порезал руку, раздавив в ней тяжелый хрустальный стакан. Он с громким треском развалился в моих пальцах, хотя в этот момент я представлял, что это не обычное стекло, а шея моей невестушки, сидящей с наглым видом на диване, капризно отрюнив губку. И почему я давно не выкинул ее из своей жизни к чертовой матери? Терплю тупое, неприкрытое упрямство только потому, что пообещал умирающему отцу, что женюсь на дочери его лучшего друга и сделаю ее счастливой. Ну, как пообещал? Он просто неоставил мне выбора. Только вот сейчас мне совсем не хочется об этом думать. Не знаю, насколько она счастлива, но за несколько лет ангельское создание превратилось в капризную стерву.

Определившийся на экране номер мне был незнаком, а я обычно не отвечаю на подобного рода звонки. Но сейчас мне просто необходимо было отвлечься, просто чтобы не обезуметь, и не придушить мою «джульетту».

– Я хочу искры,– от хриплого голоса, несущегося мне в ухо, сердце ухнуло куда – то вниз. Зато зверь в моих штанах наоборот поднял голову. Показалось, что от таких перепадов напряжения у меня просто выбьет пробки.

Выскочил из комнаты, под удивленным взглядом Ольги, на лице которой наконец появились человеческие эмоции,– удивление и любопытство, насколько я успел понять.

– Мы не договорили,– вякнула она мне вслед. Только вот сейчас мне было не до нее. Похрену на возникшие между нами разногласия, и вообще на весь гребаный мир.  Потому что думать верхней головой я сейчас был не в состояние. Главенствовал и преобладал нижний этаж моего организма.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Я буду вас ждать у оперы. Через час.

 Голос рыжухи рвал меня в тряпки. У оперы, у «опера»,через час, через минуту.  Я буду там.

– Я могу забрать тебя детка, откуда угодно, – прохрипел в трубку, чувствуя себя полнейшим дураком. Эта ведьма, скорее всего меня околдовала, отравила чертовыми феромонами, которые распыляет в воздух, словно самолет пестициды.

– Не стоит,– нагло хмыкнула эта любительница игр.

– А у меня наоборот, все стоит,– скаламбурил я.

– И звенит.– задумчивво пробормотала вредина. И я вспомнил ее розовые губы, скривившиеся от боли. И рванул в ванную, бросив отключившийся телефон прямо на пол. У меня реально все звенело от непонятного, болезненного возбуждения.

Давненько я в кулак не кончал. Если на меня так действует ее голос, что будет, когда она примет меня в рот. Нет, не думать, не представлять, не фантазировать. Член снова начинает тяжелеть даже от мыслей о ротике чертовой девки.

– Мы не договорили,– крикнула мне в спину Ольга, когда я уже выбегал из дома.

– Тема закрыта,– рявкнул я на последок,– контракт подписан.

Глава 3

Настя

Смешно. Стою под пронизывающим ветром, на пустой площади и жду, когда за мной приедет хам и нахал, и повезет, как племенную телку, на дефлорацию. Я нервно хихикнула, подавилась ледяным воздухом и закашлялась, выпучив глаза. Красотка, не иначе. Выгляжу зверски – сногсшибательно. Феромоновая королева в действии.

– Это ты так меня рада видеть? Или изобрела новый способ приманивания самцов?

Черт, вот ни раньше, ни позже. Стою с высунутым трубочкой языком, лицо заливают слезы. И кашляю, как бомж с теплотрассы. Со стороны смотрюсь, наверное, очень куртуазно.

– Давно мы на ты? – голос хрипит и вибрирует в глотке, как у чахоточного голубя. Интересно, а такие бывают? Господи, нашла о чем думать. Тут меня скоро трахнут, лишат невинности, а я думаю о припадочной птичке.

– С тех пор, как ты попросила меня показать тебе искры,– голос наглого мужика сочится смехом. Как чертов сиропированный пончик из кондитерской возле моего дома.  – И вот.  Я готов. Как тот пионэр. Хотя,, ты наверное представления не имеешь о ребятах дующих в горны и орущих речевки. Да ведь, куколка?

– Не считаете, что полезно хотя бы познакомиться. Я, например, Каролина, – вру. И он это понимает. Смотрит внимательно, прищурив синючие глаза, похожие на льдинки.

– Меня зовут Глеб. Глеб Егорович Золотов. Надеюсь, что ты прекратишь идиотничать, и скажешь мне свое истинное имя. Хотя, если тебе нравится быть похожей на полудохлую девочку из мультфильма – это твое право. Пойдем.

Плетусь за ним, тяжело дыша, как ожиревший мопс.

– Ты всегда такая послушная?

Странный вопрос. Нет, конечно. Только сейчас. С тех пор. Как потеряла возможность распоряжаться своей жизнью самостоятельно.

– Куда мы идем? – спрашиваю,оглядываясь по сторонам. Вывеска дорогущего ресторана очень красноречиво сияет всего в нескольких метрах от нашего местонахождения.

– Пить на брудершафт,– хмыкает Глеб Егорович. Как Жеглов. Блин горелый. «А теперь Горбатый! Я сказал, горбатый» Становится смешно. Нервно хрюкаю в кулак.

– А знаешь, я передумал, мы выпьем в другом месте. А потом я закушу тобой,– в глазах Богатенького появляется какой – то лихорадочный блеск. Господи, только бы он не оказался извращенцем. Вдруг начнет меня каленым железом прижигать, и иглами тыкать. Я на другое рассчитывала. Нет, что меня будут «тыкать» это ясно. Только бы без спецсредств и прочих извращений.

– И я, – говорю. Выдtргивая пальцы из его руки.– Простите, я наверное пойду. Вы без меня там искры посмотрите, выпейте. Потыкайте что нибудь, подушку к примеру.

– Что?!– от его рева у меня становятся ватными ноги. Боже., я сейчас упаду. – Нет уж, куколка. Тыкать подушки мне вера не позволяет. Я натурал и эстет, знаешь ли. «Подушку потыкайте» -, такого мне не предлагала еще ни одна чертова баба.

Сильные руки хватают меня поперек талии, перекидывают через плечо. Я даже заорать не могу. Под взглядами прохожих, болтаюсь как жертвенный агнец  в воздухе, и вдыхаю аромат мужской ярости.

И вот хоть бы кто поинтересовался, по своей ли я воле вишу на шее, похожего на разъяренного вепря, самца, тащащего меня к огромному, хромированному джипу. Бегут по своим делам, стыдливо отводя глаза. Может потому, что на моих губах, как и всегда во время стресса, играет дебиловатая улыбочка.

Он бросил меня на переднее сиденье, пристегнул ремнем, слишком долго при этом задержался рукой на моей груди. Соски тут же затвердели, и мне это показалось неприятным.

– Я сама,– пискнула, но тут же замолчала. На меня уставились синие очи, горящие дьявольским блеском. В горле пересохло, и между ног стало влажно. Да что же ж это такое?

 – Сама ты только нос задирать можешь и предлагать тупизмы. Каролина, блин.

Нет. В его голосе нет и капли раздражения. В машине тепло, и мне уже не так страшно. Я даже задремываю. Открываю глаза, когда плавный ход автомобиля прекращается. Громадное здание, приходится запрокинуть голову максимально, чтобы увидеть теряющиеся в небе этажи. Да уж, роскошно. Он снова молча, берет меня за руку, и я как коза на поводке иду туда, куда меня ведет самоуверенный красавчик, одетый словно лондонский денди. Я в сравнении с ним просто замарашка. Дурацкая курточка, которую я судорожно расстегиваю на ходу. Жарко, душно и страшно. Хотя на улице прямо вот совсем не лето.

– Не дергайся,– шепчут мужские губы у моего уха. Мы несемся ввысь в зеркальном лифте. Глеб зажимает меня в угол, так, что я не могу не то что дернуться, даже дышать. Его тело вжимает меня в зеркально – стальную поверхность кабины. Мужские руки проникают под тонкий джемпер. Стон срывается с губ, когда проворные пальцы, отогнув чашечки бюстгальтера начинают исследовать мою грудь, выкручивать ставшие слишком чувствительными соски. До боли. В Глазах Глеба огонь разгорается еще ярче.

Я уже на грани помешательства, когда лифт замирает, прекращает свое дьявольское движение. Он должен бы падать в бездну, а не возносить нас к небесам, по моим ощущениям.

– Отпусти меня,– шепчу бессильно, зная, что попалась.

– О, нет, Каролина. Ты разбудила моего зверя. Маленькая мушка, попавшая в сети злющего паука. Мушка с зелеными глазами, которых не существует в природе.

Его шепот обжигает. Его прикосновения лишают воли. Боже, что я делаю

Глеб

Чертов лифт. Застройщик хвалился, что он скоростной, когда я покупал этот пентхаус. Нужно будет ему выставить рекламацию. Я думал меня удар расшибет, пока эта шайтан – машина тащилась со скоростью дохлой мухи до моего тайного жилища. Девка в моих руках дрожит, смею надеяться, что от возбуждения. Потому что я настолько ошалел от тяжести в  штанах, что кажется просто сдохну от аневризмы, если хваленый лифт не доставит нас наконец до места назначения.

 – Ты вкусная,– шепчу, впиваясь зубами в пухлую нижнюю губку. Она вскрикивает от боли, и в зеленых глазах плещется страх.– Не бойся, я не маньяк,– хриплю в маленькое розовое ушко.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Это радует,– стонет она, вздрогнув от прикосновения моих пальцев, проникших в ее джинсы. Блядь, идиотские брючата слишком узкие. Нет простора для маневра. Мне хочется разодрать эту дешевую тряпку. Она ее недостойна.

Чертова кабина наконец останавливается. Очень вовремя, потому что я  близок к умопомешательству и уже совсем не уверен, что сказал рыжухе правду. Ну, насчет того, что не маньяк. В голове стучат молоточки. От ее близости, ее аромата, ее чертовых глаз. У меня такой стояк,что кажется брюки сейчас лопнут по швам.

Это большое удобство, прав был строитель, что из кабины подъемника попадаешь сразу в свой аппартамент. Хорош бы я был, попались на глаза соседям, с вдыбившимся колом органом. Маленькая врушка озирается по сторонам, словно дикарка сбежавшая из леса. Выискивает что – то своими невозможными глазищами. А у меня только одна мысль «Как она будет смотреться с раздвинутыми ногами на моем белом ковре, или на подоконнике, а может даже на криволапой кушетке, которая мне не нравится совсем, но по словам дизайнера, восхитительная и отражающая суть интерьера. »

– У вас есть кровать? – деловито спросила девка.

–Зачем? – скалюсь я, расстегивая пуговицы на своей рубашке. Пальцы путаются, и я просто дергаю ткань, вырывая с корнем проклятые застежки. От брюк избавляюсь еще быстрее, чувствую невероятное облегчение, выпуская на свободу свой закаменевший член, который почувствовав волю, тут же подскакивает к животу.

Щеки девки краснеют, а в зелени очей плещется паника. Она склоняет голову, и я вижу тень от ресниц на розовых щечках.

– Раздевайся,– приказываю я. – Или я не ручаюсь за сохранность твоих вещей.

Она послушно стягивает свою курточку, под которой я обнаруживаю тонкую футболку,обтягивающую небольшую, аккуратную грудь. Нет, все таки придется мне взять ее разоблачение в свои руки. Футболка рваными тряпками летит на пол. Фальшивая Каролина поспешно сдирает с себя джинсы, оставшись в маленьких трикотажных трусиках, на которых нарисованы пчелки и самом простом лифчике, который заводит меня сильнее белья от «Виктория сикрет»

– Я  не готовилась . ..– покраснев, как институтка шепчет малышка, – и это ошибка. Мне. Наверное нужно…

Я больше не слышу ее слов. Подхватываю на руки легкое тело и как воришка тащу свой трофей … Да все равно куда. Первой мне попадается на пути уродская тахта. Но это конечная цель моего путешествия. Сумасшествие не входит в мои планы на ближайшее время. А если она не возьмет меня в рот, то я точно рехнусь. Бросаю рыжуху на «кривоногое чудовище», и впиваюсь губами в розовый сосок. Интересно, когда я успел избавить ее от бюстгальтера? Онасладкая, как вишенка. Увся, такая сочная. И синяк на попе, как я и думал, цвета синей осенней сливы. Моя ягодная девочка.

– Ты…-стонет « Каролина» – пожалуйста.

– когда мы перешли на ты? – шепчу словно безумно, хриплю как дифтеритный.

Едва успеваю дотронуться пальцем до ее клитора, почувствовать ее соки своих пальцах, когда тело малышки начинает содрогаться от сладких оргазмических спазмов. Горячая штучка.

– Возьми его в рот,-хриплю, очень надеясь, что не покажу себя «скорострелом» на первом же свидании. Становится смешно. Свидание. Надо же. Обычно я потрахушки за оное не считаю.

– Не могу,– испуганно шепчет «Каролина», ерзая своей шикарной попкой по велюру. – Не хочу.

– Ну уж нет, детка,– скалюсь я, подходя к моей  так, что мой член оказывается как раз на уровне ее рта.– Я тоже хочу получить свою долю.

– Ты чертов извращенец,– шепчет девка. И эти слезинки вее ведьмячьих глазах срывают мою крышу напрочь. Боже, дай мне сил.

– Ну же, будь паинькой,– умоляюще шепчу, одурев от ее близости, как мартовский кот. Короткая заминка, а потом….

Она сдается на милость победителя. Горячий рот обхватывает моего зверя, погружая меня в состояние безвременья. Интересно, от восторга умирают? Потому что я сейчас готов сдохнуть. Ее губы скользят по стволу неумело, но это лучший минет,который я когда либо получал в своей чертовой, неразборчивой в бабах, жизни. И да, я все же скорострел. Выстреливаю девке в горло, очень надеясь, что она не остранится. Рыжуха принимает мое семя безропотно. А потом сползает на пол, на тот ковер, который я сам лично выбирал для своего гнезда разврата. Мой член и не думает опадать. Надо же, ублюдок, чувствует поживу, лежащую у наших с ним ног, как безвольная кукла.

– Это было…– шепчу я, но она отворачивает от меня свое милое лицо, заставляя чувствовать себя подонком.

– Я хочу искры,– тихо шепчет моя огненная богиня.– Вы обещали.

Назад к карточке книги «Беби — бум для босса (СИ)» \

Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю

• Просмотров: 2106

  Ребенок от отчима (СИ)

  Анна Леманн

  — Катюша, девочка моя, — почти пищит от радости мама, представляя своего мужа. — Знакомься! Это…

• Просмотров: 1971

  Та, что подарила сына

  Марина Кистяева

  Демьяну Тарисову, председателю «РоссБанка», одному из самых влиятельных людей страны, не раз…

• Просмотров: 1906

  Наследник для ледяного генерала (СИ)

  Соня Темная

  Драконы быстро освоились в новом мире, но и мой жених не растерялся. Почему бы в знак уважения, не…

• Просмотров: 1588

  Жена на выход (СИ)

  Вероника Лесневская

  Я пыталась забыть свое прошлое, как страшный сон. Но мужчина, который два года назад беспощадно…

• Просмотров: 1508

  Идеальное совпадение Адель Роуз (СИ)

  Марина Ефиминюк

  Я приехала на учебу в Норсент, надеясь найти свое призвание. Но пока нашла одни неприятности! Они…

• Просмотров: 1461

  Последний императорский отбор

  Александра Плен

  Тираном и диктатором считала баронесса Зои Токамак своего императора. Публичные казни, репрессии,…

• Просмотров: 1450

  Скажи мне да (СИ)

  Лина Венг

  Для волка найти истинную пару самое важное в жизни. Ведь только от неё у него будет сильное…

• Просмотров: 1377

  Мама по заказу, или Как я попала (СИ)

  Татьяна Серганова

  Что будет, если одна маленькая девочка решит самостоятельно найти себе маму, да еще в другом мире?…

• Просмотров: 1164

  Беременна от сводного брата (СИ)

  Анна Леманн

  — Что это у тебя?— Неважно, — отвечаю и быстро сминаю ДНК-тест, который получила пару минут назад. …

• Просмотров: 1137

  Блудный папа для сорванца (СИ)

  Яна Невинная

  Он – бабник, меняющий женщин как перчатки, владелец ночных клубов и самый неподходящий для меня…

• Просмотров: 1047

  Любовь длиною в жизнь (СИ)

  Катерина Ши

  Жизнь Миланы похожа на склеенную из осколков вазу. Трудное детство, потеря самого близкого…

• Просмотров: 1041

  Не отрекаются, любя… (СИ)

  Елена Лабрус

   Цикл: МУЖЧИНАМИ НЕ РОЖДАЮТСЯ 2           (Книги читаются отдельно.) В тексте есть: настоящая…

• Просмотров: 1010

  Десять ночей с бывшим

  Марта Зверева

  Я проиграла спор своему бывшему и не могу отказаться от уплаты проигрыша. Слишком дорого мне будет…

• Просмотров: 957

  Генерал Скала и сиротка (СИ)

  Светлана Суббота

  Скандально, но в этом что-то есть! Я и мои две сестры, урожденные леди Хельвины, по приказу…

• Просмотров: 904

  Одиночка

  Ерофей Трофимов

  Жизнь – странная штука. Вроде выживаешь как можешь. Никого не трогаешь. А однажды вмешиваешься не в…

• Просмотров: 879

  Моя любимая заучка (СИ)

  Анжелика Шторм

  – Ты не будешь учиться в академии! – сказал отец холодным тоном.Я вжала голову в плечи. Он ведь и…

• Просмотров: 867

  Три босса для попаданки (СИ)

  Елена Арматина

  Мне приснился просто невероятный сон, в котором я буквально сгорала от страсти, мечтая, чтобы он…

• Просмотров: 832

  На богатом. Пособие по денежному мышлению

  Александра Белякова

  От 50 000 до 150 000 000 за год. Удача? Случай? Сказка? Нет, денежное мышление!Александра Белякова,…

• Просмотров: 815

  Малина для дракона (СИ)

  Соня Темная

  Элиот ❤️Я коротал очередной вечер, спокойно попивая эль и погружаясь в свои мрачные мысли. Гостей…

• Просмотров: 800

  Суженая для проклятого (СИ)

  Вероника Лесневская

  — Ты меня видишь? — медленно произнес ретро-брюнет, и его бархатный голос заставил мое сердце…

• Просмотров: 758

  Истинная в гареме драконов (СИ)

  Соня Темная

  Однотомник.❤️Эвидель — принцесса острова Аврий. Чья-то злая шутка перенесла ее в тело рабыни из…

• Просмотров: 751

  Профессорская дочка

  Юлия Николаева

  «– Нет, ну девчонка была хороша, и явно на меня запала, – хмыкает Савва, натягивая рубашку поверх…

• Просмотров: 748

  В академию за хозяином Драконьего Края. Кто потерял невесту? (СИ)

  Виктория Свободина

  Что делать, когда очень хочется учиться, а вместо этого то крадут, то в постель тащат, то замуж?…

• Просмотров: 748

  Мой новый хозяин (СИ)

  Кира Лафф

  — Это мой тебе подарок, Дамир. В честь нашей сделки.- Мне чужие подстилки не нужны, — от…

• Просмотров: 730

  Магическая тройня (СИ)

  Дарья Перфильева

  В тексте есть: беременность и роды, выбор между двумя героями, сильный властный герой отважная…

• Просмотров: 672

  Снежный роман

  Виктория Лукьянова

  Новый год — пора чудес и романтики, время, которое можно и нужно провести с теми, кого любишь. Но…

• Просмотров: 661

  Королевская Академия Магии. Четвертый факультет (СИ)

  Наталья Самсонова

  Я дважды попала! Нет, я серьезно. Во-первых, я попала в другой мир, в тело драконицы. Но это ладно,…

• Просмотров: 620

  Твоя кровь в моих венах (СИ)

  Светлана Солнышко

  Космостар, как называют университет космонавтики сами студенты, — элитное учебное заведение. А…

 Диаграмма

, зрительный нерв, радужная оболочка, роговица, зрачок и др.

Возрастная дегенерация желтого пятна: вызывает потерю центрального зрения с возрастом.

Амблиопия: это состояние, которое часто называют ленивым глазом, начинается в детстве. Один глаз видит лучше, чем другой, поэтому ваш мозг отдает предпочтение этому глазу. Более слабый глаз, который может блуждать, а может и не блуждать, называется «ленивым глазом».

Астигматизм: проблема с изгибом роговицы. Если он у вас есть, ваш глаз не сможет фокусировать свет на сетчатке так, как должен.Очки, контактные линзы или хирургическое вмешательство могут исправить нечеткое зрение, которое оно вызывает.

Черный глаз: отек и изменение цвета (синяк) вокруг глаза, вызванные травмой лица.

Блефарит: воспаление век около ресниц. Это может вызвать зуд или песок в глазах.

Катаракта: помутнение внутреннего хрусталика глаза. Это может вызвать помутнение зрения.

Халязион: вырабатывающая масло железа блокируется и раздувается, образуя бугорок.

Конъюнктивит: также известный как конъюнктивит, это инфекция или воспаление конъюнктивы, прозрачного слоя, покрывающего переднюю часть глаза. Это могут быть аллергии, вирусы или бактериальная инфекция.

Ссадина роговицы: царапина на прозрачной части передней части глаза (называемой роговицей). Боль, светочувствительность или ощущение песка в глазах — обычные симптомы.

Диабетическая ретинопатия: высокий уровень сахара в крови повреждает кровеносные сосуды глаза.В конце концов, они начинают протекать или разрастаться в сетчатке, угрожая вашему зрению.

Диплопия (двоение в глазах): двоение в глазах может быть вызвано многими серьезными заболеваниями. Требуется немедленная медицинская помощь.

Сухой глаз: Либо ваши глаза не производят достаточно слез, либо слезы низкого качества. Чаще всего из-за старения, но в этом могут быть проблемы со здоровьем, такие как волчанка, склеродермия и синдром Шегрена.

Глаукома: Эта прогрессирующая потеря зрения происходит из-за повышенного давления внутри глаза.Сначала будет ваше периферическое зрение (боковое зрение), а затем ваше центральное зрение. Это может оставаться незамеченным в течение многих лет.

Дальнозоркость (дальнозоркость): вы не можете четко видеть близлежащие объекты. Это может произойти, когда ваш глаз «слишком короткий» для линзы, чтобы фокусировать свет должным образом. Зрение вдаль тоже может быть размытым, а может и не быть.

Гифема: кровотечение в передней части глаза, между роговицей и радужкой. Гифема обычно возникает в результате травмы.

Кератит: воспаление или инфекция роговицы.Обычно это происходит после того, как микробы попадают в царапину на роговице.

Близорукость (близорукость): вы плохо видите на расстоянии. Ваш глаз «слишком длинный» для линзы, поэтому свет не будет правильно фокусироваться на вашей сетчатке.

Неврит зрительного нерва: зрительный нерв воспаляется, обычно из-за сверхактивной иммунной системы. Результат: боль и потеря зрения, обычно в одном глазу.

Птеригиум: утолщенная масса, обычно на внутренней части белой части глазного яблока.Он может покрывать часть роговицы и приводить к проблемам со зрением.

Отслоение сетчатки: сетчатка отделяется от задней части глаза. Травмы и диабет являются наиболее частыми причинами этой проблемы, которая часто требует срочного хирургического вмешательства.

Ретинит: воспаление или инфекция сетчатки. Это может быть долгосрочное генетическое заболевание (пигментный ретинит) или инфекция.

Скотома: слепое или темное пятно в поле зрения.

Косоглазие: когда глаза смотрят в разные стороны. Ваш мозг может отдать предпочтение одному глазу. Если это случится с ребенком, это может ухудшить зрение на другой глаз. Это состояние называется амблиопией.

Ячмень: красный болезненный комок на краю века. Это вызывают бактерии.

Увеит (ирит): цветная часть глаза воспаляется или заражается. Его могут вызвать гиперактивная иммунная система, бактерии или вирусы.

Открывающие глаза фотографии проливают свет на симптомы астигматизма

Твиттер был опубликован более 22000 раз, в котором утверждается, что сравнивается то, как люди с астигматизмом и без него видят мир ночью.

Астигматизм — это проблема точной фокусировки света на сетчатке из-за неправильной кривизны роговицы или аномалий в хрусталике глаза.

Учетная запись Twitter Unusual Facts, которая утверждает, что представляет «самые странные и ужасающие факты в Интернете», разместила в Твиттере фотографию ночной уличной сцены с разделенным экраном, при этом изображение слева должно изображать то, что видят люди с астигматизмом.

«Астигматизм — это когда роговица слегка изогнута, а не полностью круглая», — написали на прошлой неделе в Твиттере Unusual Facts.

«При астигматизме свет фокусируется на нескольких точках сетчатки, а не только на одной точке».

На изображении слева видны размытие и блики от света автомобилей и светофоров, в то время как сцена справа — нет.

Твитом поделились более 22 000 раз, и его посмотрели более 54 000 человек.

Некоторые пользователи Twitter сомневались, точно ли фотографии отражают состояние.

«Может ли первое изображение запечатлеть кривизну лобового стекла, а не биологический дефект?» — спросил пользователь CallMeConnor.

«Я видел этот эффект световых полос, когда мои дворники работают, и ровный водный след изменяет фары передо мной».

Но другие пользователи Твиттера поспешили поддержать снимок как отражение астигматизма.

«Это объясняет, почему мой друг не понимает, когда я говорю ему, что« блики от линз — это реальная жизнь », — написала в Твиттере Джули Блэквуд.

«Он не видит того, что вижу я каждый день. С ума сойти «.

CTVNews.ca обратилась к Канадской ассоциации оптометристов, чтобы получить ее.

«То, как вы видите вещи при астигматизме, зависит от оси астигматизма и степени астигматизма», — сказала CTVNews. ca доктор Кирстен Норт, политический консультант CAO.

«Некоторые люди могут« видеть двоение », а другие — видеть полосы или размытые изображения».

Астигматизм можно лечить с помощью очков, контактных линз или лазерной хирургии глаза, и у людей, не родившихся с этим заболеванием, он может развиться в более позднем возрасте.

Как сказал Норт CTVNews, то, как люди видят с этим заболеванием, очень сильно различается, в том числе близость или дальнозоркость.ок.

При астигматизме линза имеет яйцевидную форму, и в зависимости от того, лежит ли она на плоском конце или под углом, она «заставит человека видеть совсем по-другому», — сказал доктор Норт.

«Независимо от того, близки вы или дальнозоркие, это будет иметь значение, существует так много переменных», — сказала она.

Исследования, проведенные в США, показали, что 36% людей старше 20 лет страдают астигматизмом.

Астигматизм — это когда роговица слегка изогнута, а не полностью закруглена. .

При астигматизме свет фокусируется на нескольких точках сетчатки, а не только на одной точке. Это то, что люди с астигматизмом и без. pic.twitter.com/RXWWayFBRJ

— Необычные факты (@ UnusualFacts6) 25 марта 2019 г.

3 простых способа создать потрясающие глаза в портретной фотографии

Изображение модели, по часовой стрелке от верхнего левого угла: Крис Миллиган / Fremantle Media, Рэйчел Левер, Дэнни Спаннерз / East Brunswick Tattoos, Тиффани Диаз

«Вот смотрю на тебя, малыш.”

Уединенная легенда Голливуда Марлон Брандо всегда закрывал глаза, когда папарацци пытались сфотографировать его. Он знал, что без открытых глаз изображение не стоит публиковать.

Глаза — самая важная черта любого портрета. Красивые глаза способны завораживать даже самый унылый портрет. Плохо освещенные, не в фокусе глаза или глаза, которым не хватает связи, ослабят эффект портрета.

Вот три моих любимых метода, позволяющих выделить глаза на портретной фотографии.

1. Светлый

“ Свет делает фотографию. Примите свет. Восхищаюсь этим. Любить это. Но прежде всего знай свет. Знайте это изо всех сил, и вы узнаете ключ к фотографии. »- Джордж Истман

Глаза выглядят лучше всего, когда они хорошо освещены, с красивыми бликами. Световые блики — это отражение источника света в глазах. Размер, форма и яркость ваших бликовых огней зависят от используемого вами источника света.

Два больших матовых окна из моей студии создают красивые блики.Модель: Бряна Караникос Рассеянная вспышка на камере создает более мягкий прямоугольный отраженный свет. Софтбокс среднего размера, расположенный вне камеры у отметки «2 часа», дает мягкий естественный бликовый свет. Плохо освещенные глаза без бликов выглядят холодными и немного жуткими.

2. Выражение

« Вы то, что думаете. Все, что вы есть, возникает из ваших мыслей. Своими мыслями вы создаете свой мир. »- Анон.

Модель: Тиффани Диас

На изображении слева (вверху) глаза Тиффани холодные, и она выглядит нервной.После того, как я дал Тиффани упражнение по визуализации, ее глаза стали теплыми, уверенными и сосредоточенными (см. Правое изображение выше).

То, как вы общаетесь, взаимодействуете с моделью и управляете ею, является ключом к тому, чтобы запечатлеть прекрасное выражение в глазах. Если улыбка модели не настоящая, ее глаза будут казаться холодными и тусклыми. Если ваша модель нервничает или отвлекается, это тоже отразится в ее глазах.

Один из приемов, которые я использую для создания отличного самовыражения, — это визуализация.Прошу мою модель:

Если бы вы могли быть где угодно прямо сейчас, делать что-нибудь, где бы это было? Расскажи мне об этом моменте. Кто там? На что это похоже?

Когда ваша модель находится в момент их визуализации, их язык тела и выражение лица меняются.

3.

Постпродакшн

« Будьте готовы приложить дополнительные усилия, которые отделяют победителя от занявшего второе место. »- Х. Джексон Браун, младший

Постпродакшн может поднять вашу портретную фотографию с хороших до отличных — когда все сделано хорошо.Ключ к отличной пост-обработке — не переусердствовать. Легко получить удовольствие от всех уловок и улучшений, которые предлагает программное обеспечение для постпроизводства. Это вызывает привыкание, и очень похоже на открытие баночки Nutella, очень трудно контролировать себя, когда вы начали.

Я стараюсь использовать правило на ночь , когда дело касается ретуши. После того, как я поработал над изображением, я не буду смотреть на него снова, по крайней мере, в течение дня. Я обнаружил, что мои глаза постоянно приспосабливаются к модификациям, которые я делаю, поэтому мне труднее увидеть, когда я зашел слишком далеко (что также происходило, когда я одевался в 80-х).

Вот пошаговая методика улучшения глаз с помощью Adobe Lightroom:

До и после: я использовал Lightroom, чтобы сделать глаза резче и ярче, а также улучшить их цвет.

Шаг 1: Импортируйте изображение в Lightroom и используйте базовую панель в модуле «Разработка» для редактирования снимка. В данном случае я использовал один из своих собственных пресетов красоты.

Вот основные настройки, которые я использовал для этого изображения.

Шаг 2: Увеличьте изображение глаз («B» на изображении ниже) и выберите инструмент «Корректирующая кисть» («A» на изображении ниже).Вы также можете выбрать корректирующую кисть с помощью сочетания клавиш «K.»

Шаг 3: Затем вы должны отрегулировать цвет глаз с помощью Adjustment Brush:

• Увеличьте ползунок «Температура» (A), чтобы глаза казались более теплыми по тону.
• Увеличьте ползунок «Экспозиция» (B), чтобы сделать диафрагму ярче.
• Увеличьте ползунок «Тень» (C), чтобы добавить больше деталей в область тени.
• Увеличьте ползунок Резкость (D), чтобы глаза выглядели более детально.

Отрегулируйте только цветную часть (радужную оболочку) глаза вашего объекта (выделена красным на изображении выше) и настройте кисть так, чтобы она была слегка растушеванной и слабой, чтобы вы могли медленно наращивать корректировки.

Шаг 4: Затем выберите новую корректирующую кисть (A, внизу), увеличьте ползунок Резкости (B, внизу) на +22 и закрасьте цветную часть глаз, ресниц и бровей. Это действительно выделит глаза.

Шаг 5: Наконец, выберите новую корректирующую кисть.Установите ползунок «Экспозиция» на -29 и увеличьте четкость до +10. Прокрасьте по краю радужки. Это немного затемнит область и придаст глазу большую четкость.

Здесь окончательный портрет был импортирован в Adobe Photoshop, где я провел базовое ретуширование кожи, чтобы удалить несколько небольших пятен.

И все!

Я хотел бы услышать о ваших методах улучшения зрения в портретной фотографии, и было бы здорово увидеть несколько примеров. Так что делитесь ими в комментариях!

---

Джина является автором нескольких электронных книг по dPS, в том числе г Портреты: Создание кадра.

• ОБЩИЕ

• ПОДГОТОВКА

• НАСТРОЙКИ

• ОСВЕЩЕНИЯ

• позируют

• СОСТАВ

• ЗУБЧАТЫЕ

• ADVANCED ГИД

• CREATIVE СПОСОБЫ

• ПОСЛЕ ОБРАБОТКИ

• БИЗНЕС

• ВДОХНОВЕНИЕ

• РЕСУРСЫ

Почему вы и ваша камера не всегда смотрите глаза в глаза

Ваша камера захватывает изображения с потенциалом более 4000 тонов между черным и белым (если снято в градациях серого) или 4000 оттенков цвета в RGB. Но как только изображение снято, работа камеры завершена. Затем начинается настоящая работа.

Тени от раннего утреннего освещения заставили детали в этом файле JPEG скрыть все важные детали теней в темноте.

Вы несете ответственность за распространение этих сигналов. Каждый из этих 4000 уровней тона подобен фотографической валюте. Никогда не оставляйте деньги на столе. Используйте их все с пользой. Вот где пригодится гистограмма.

RAW-файл этого же снимка имел большой диапазон высоких бит, который можно было перемещать и настраивать, благодаря чему мой друг выглядел так, как будто он находился в идеальном освещении.

Но прежде чем вы сможете понять гистограмму, вы должны понять, как датчик изображения в вашей камере видит свет. Датчики изображения линейны по способу захвата света. В отличие от человеческого глаза, датчик изображения камеры регистрирует свет по объему; самый яркий свет, попадающий на датчик, сначала заполняет его световое ведро, занимая более половины доступного реестра.

Это может иметь математический смысл, но именно здесь начинается проблема. Ваш глаз — не математический инструмент, и он не определяет количество света так же, как датчик изображения цифровой камеры.

Распределение тона камеры

Если вы посмотрите на то, как датчики камеры регистрируют свет, вы увидите, что ровно половина информации, записываемой датчиком изображения (2048 из 4096 регистров), принадлежит самому яркому из шести фиксируемых стопов света. Следующая самая яркая остановка записывает половину оставшейся информации (1024 регистра) и так далее.

К моменту записи самой темной остановки остается только 64 из 4096 регистров света для записи всех деталей теней.Поскольку люди вполне естественно распознают детали даже в самых глубоких тенях, мы инстинктивно замечаем недостаток деталей в этих областях. Более 25% изображения потенциально выглядит очень темным и нечетким.

Как ни странно, этот однобокий метод улавливания света называется линейным, поскольку каждая последующая остановка записывает половину оставшихся тонов фотографии. Это логически не линейно для человеческого глаза! Если бы фактический баланс распознавания человеческого света был выражен как гамма, его можно было бы измерить примерно как 1.7 и 2,5 в зависимости от условий освещения.

Ваш глаз обладает почти неограниченно адаптируемой способностью регистрировать свет и просто более приспособлен к распознаванию деталей при слабом освещении, чем ваша камера.

Позвольте мне повторить: ваши глаза предназначены для того, чтобы видеть больше деталей в темных областях, чем в очень светлых. Это полностью отличается от того, как цифровые камеры записывают свет. Это несоответствие ставит инженеров перед серьезной проблемой; как перенести линейный индекс в нелинейную или человеческую систему.

Поскольку это изображение было снято в сторону неба в очень пасмурный день, более темные тона потеряли все детали. Но поскольку изображение было снято и сохранено в формате RAW камеры, 16-битное цветовое пространство дало мне возможность настроить многие индивидуальные настройки, воссоздавая сцену такой, какой ее запомнили мои глаза (см. Выше).

Из 4096 захваченных тонов очень немногие остаются для записи критических различий в самых темных частях изображения. Более темные тона (поскольку они отражают меньше света для использования датчиком изображения) втиснуты в очень небольшую часть записанного тонального диапазона.

В результате три четверти тона, находящиеся между черным и тремя четвертями, почти всегда кажутся очень темными и с недостаточным разделением тонов. Следовательно, изображения, которые не настроены (на этапе пост-обработки) для отображения низких частот, всегда будут темными в трех четвертных тонах. Позвольте мне сказать это еще раз — всегда. Нелинейная корректировка тона обязательна, если ваше изображение печатается правильно.

Позднее полуденное солнце у Лонгбоут-Ки в Сарасоте обеспечило идеальное теплое освещение, что позволило мне использовать исходный формат JPEG с очень небольшими корректировками.

Исключение из этого утверждения случается, когда ваше изображение снимается в среде с контролируемым освещением (например, в фотостудии), где источники света и отражатели могут быть стратегически размещены для освещения теневых областей или когда объект идеально расположен при наружном освещении. Когда возможно тщательно продуманное освещение, может потребоваться совсем немного пост-продакшн услуг. Но очень немногие из этих идеальных сценариев освещения, вероятно, существуют во время вашей повседневной съемки.

Распределение тонов JPEG

При таком управляемом освещении JPEG-файлы могут давать впечатляющие результаты просто потому, что алгоритм распределения тонов разработан для идеальных условий освещения.Однако в отсутствие идеального освещения этот алгоритм применяет одну и ту же стандартную тональную форму к каждому изображению, предполагая, что освещение идеальное.

Результатом несовершенного (светлого, темного или несбалансированного) освещения и захвата JPEG является несбалансированное изображение, содержащее только часть диапазона редактирования той же сцены, захваченной как изображение RAW. «Пространство для редактирования» JPEG строго ограничено по цветовому и тональному распределению.

Светлые участки, захваченные этим изображением в формате JPEG, были слишком размытыми, чтобы их можно было восстановить.

Те же самые светлые участки, снятые и отредактированные в формате RAW, позволили мне извлечь полную деталь в светлых участках, сохранив при этом все детали в тенях.

Вот где мониторинг распределения тонов, обеспечиваемый гистограммой, можно использовать для управления процессом редактирования даже из изображений JPEG. На самом деле неплохо рассматривать гистограмму как карту тонов. Гистограмма покажет соотношение тонов в изображении, находящихся в более светлых или более темных частях изображения.

Несколько слов о битовой глубине

Не вдаваясь в долгое подробное обсуждение, всегда рекомендуется снимать изображения в формате RAW и JPEG для каждой сцены. Это простая настройка вашей камеры, которая не требует абсолютно никаких дополнительных усилий с вашей стороны, но обеспечивает гораздо более глубокий уровень тонов, которые можно перемещать и переставлять.

Эта рекомендация следует простой логике; Изображения RAW обеспечивают большую гибкость для настройки всего диапазона тонов, в то время как изображения JPEG представляют собой заранее подготовленные универсальные интерпретации сцены. Изображения RAW похожи на цветные негативы на пленке, а изображения JPEG — на поляроиды. Негативы (файлы RAW) можно настраивать свободно, поляроиды (JPEG) очень ограничены.

Распределение тонов RAW: сценарий с Phoenix

В греческой мифологии Феникс — это птица-долгожитель, которая циклически регенерируется или возрождается из явного забвения. В этом смысле любое цифровое изображение, которое, по всей видимости, «мертвое», может вдохнуть жизнь в него с помощью мощного программного обеспечения для редактирования изображений.

Так обстоит дело с этим изображением, сделанным в пасмурный день на Кайлуа, Гавайи. На этом изображении в формате JPEG нет абсолютно никаких деталей; все кажется безнадежным. Отклонение, правда? Не так быстро, оттяжка!

Мы здесь, чтобы воскрешать мертвых, помнишь? Хотя ничто не может заменить правильную экспозицию, не бросайте полотенце на изображение, которое выглядит слишком темным, пока вы не попробуете этот волшебный набор инструментов тона.

Без необычайной пропускной способности, обеспечиваемой 16-битным форматом файлов RAW, такой уровень восстановления был бы невозможен.

Изображение было сильно недоэкспонировано и выглядело безнадежно темным. Но когда он был открыт как в программных пакетах Camera Raw, так и в Lightroom, и были применены те же настройки, были достигнуты идентичные результаты.

Независимо от того, записано ли изображение в формате jpeg, tiff или raw, его можно открыть в любом из пакетов интерпретатора Adobe Raw, Adobe Camera Raw или Lightroom. В любом из этих пакетов предусмотрены элементы управления как цветностью, так и яркостью, которые позволяют широко переупорядочивать тона и формировать изображения.

Чтобы открыть файл в формате tiff или jpeg в Camera Raw, необходимо сначала найти файл в Adobe Bridge, щелкнуть его правой кнопкой мыши и выбрать «Открыть в Camera Raw…». Эти файлы можно открыть в Lightroom либо внутри, либо перетащив значок файл на значок LR в доке.

Панель управления

Camera Raw (слева) и панель управления Lightroom (справа). Верхние гистограммы относятся к исходным, а нижние — к скорректированному изображению. Оба пакета программного обеспечения предлагают практически идентичные инструменты для формирования и реконструкции изображения.

Понимание различий между тем, как ваши глаза и ваша камера видят свет, даст вам преимущество при настройке изображений с камеры, чтобы они больше напоминали внешний вид исходной сцены.

Заставляем глаза сиять и сиять и находить свет в фотографиях

Один из вопросов, который мне чаще всего задают другие фотографы, и даже не фотографы, — как мне заставить глаза на моих портретных изображениях так сильно «выделяться» … если я сделал свою работу правильно, они четкий фокус, полный света, жизни и просто привлекающий внимание.

Как и многие другие вещи в фотографии, получение красивых и четких глаз, «всплывающее» — это как головоломка. И поскольку существует так много факторов, способствующих получению этого ВАУ-фактора, я собираюсь разбить его на серию из двух частей, первая из которых будет сосредоточена на поиске света (не только для прекрасных глаз, но и для красивых оттенков кожи, даже выдержка и многие другие преимущества, которые могут сделать или испортить фотографию).

В следующих частях серии я сосредоточусь, в общем, на фокусе, а также на методах Photoshop, которые действительно поднимут ваши портреты на новый уровень, конкретных ситуациях освещения, советах и ​​многом другом.Сосредоточение внимания при съемке портретов, а также умение правильно их редактировать имеют первостепенное значение для получения четких, чистых глаз, которые просто обращаются к зрителю и зовут его. Попадание всего этого великолепного света в глаза не очень поможет, если они не резкие. Мы также расскажем об использовании экшенов Photoshop, таких как Sparkle Eyes, чтобы сделать глаза еще ярче и ярче.

Лучшее, что вам нужно, чтобы глаза выглядели вау, — это СВЕТ. Я знаю, вы думали, что я собираюсь сказать действия «Раскрасьте лунный глаз», верно? Что ж, это часть уравнения, но это будет вторым.Обретение света — это первый шаг к тому, чтобы глаза стали ярче. Освещение важно не только для того, чтобы глаза стали ярче, но и во всех аспектах фотографии. Это важный фрагмент головоломки, и вы должны стремиться его освоить. После съемки этих красивых глаз вы перейдете к усилению света и блеска при редактировании.

Есть несколько способов сделать это, и несколько способов найти этот идеальный свет и узнать, когда вы его нашли.

Примечание: этот снимок был сделан, когда солнце садилось, а объект смотрел в сторону заката — очевидно, не рекомендуется по ряду причин во время полуденного солнца … но здесь он просто осветил ее глаза и отбросил теплый, ровный свет на ее лице.

Важное слово здесь — * открытая * тень … вы по-прежнему хотите, чтобы ваш объект был обращен к источнику света и, как правило, ближе к краю этой открытой тени (на краю лесной местности, под тенью навеса, просто внутри дверного проема, под деревом и т. д.) тем лучше. Я обнаружил, что при съемке в городских условиях вы можете найти удивительный свет, если ваш объект съемки находится в открытой тени высокого здания … перед ними много открытого неба и света, отражающегося в их глазах, они извлекают выгоду из этих отражений и блики, которые они создают, избегая резкого прямого света. Самые красивые блики в открытой тени будут сняты в месте, где основной источник света исходит с одного направления, и ваш объект смотрит на этот свет, находясь в тени (подумайте о переулке, прямо внутри дверного проема и т. Д.).

Вот пример снимка, сделанного в золотой час в открытой тени (под пологом вишневых деревьев).

И еще один пример, сделанный на тротуаре в центре города, на краю открытой тени под навесом. Я скорректировал свои настройки, чтобы должным образом экспонировать ее лицо в каждом примере здесь — изображения как с задней, так и с боковой подсветкой все еще были немного недоэкспонированы на частях ее лица, но я не хотел рисковать засветками на ее лице.

А вот еще один снимок, сделанный в открытой тени примерно за час до заката (золотой час) — она ​​сидит на открытой террасе со зданием позади нее и в тени стены от прямых солнечных лучей, однако небо над ней открыто. и широкое открытое небо перед ней. Это создает красивый, равномерный свет на ее лице, кремовую кожу и искрящиеся глаза.

И да, это работает со всеми предметами! Вот такая милая тыква… мы были в тени в золотой час.Прямое солнце было защищено зданиями по обе стороны от нас, но открытое небо было повсюду вокруг нас, как вы можете видеть отражение в ее красивых глазах!

Поместите объект перед окном или открытым дверным проемом и посмотрите, как свет падает на его лицо и глаза. Оконный свет может быть феноменальным. На самом деле обычно лучше не ставить их лицом к окну или источнику света в помещении, а лучше под углом 45 градусов, чтобы не размыть лицо. Расположите лицо немного под углом к ​​окну, или источник света может добавить объемности и глубины портрету.

Вот хороший пример красивого оконного света, сделанный под углом примерно 45 градусов к окну, выходящему на север.

Самый большой помощник, который вы можете использовать, — это просто своими глазами наблюдать за светом в глазах вашего объекта. Блики (отражение источника света в глазу) добавляют глубины и живости вашему объекту. У меня часто есть объект, который стоит здесь или там, а затем заставляю его медленно поворачиваться, пока я постоянно наблюдаю за бликами (или отсутствием), которые падают им в глаза.Вы поймете это, когда увидите. Этот идеальный свет не только помогает глазам — он помогает всему изображению с лучшими оттенками кожи, лучшей экспозицией и менее резкими тенями и бликами, когда все лицо освещено должным образом.

Обратите внимание на пример ниже, как поворот моего объекта резко изменил мой свет, и не только то, как ее глаза сверкали и загорелись в том положении, в котором я бы поместил объект (лицом к нашему свету и открытому небу), но также обратите внимание на падение тени и блики, а также цветовые оттенки, появившиеся, когда она не была должным образом освещена.Также обратите внимание, что она была в одном и том же месте для всех трех этих фотографий, за исключением фута или около того, чтобы отойти от стены в примере с задним освещением.

Сначала ищите свет! Некоторые фотографы, возможно, оценили наше местоположение и увидели красивый зеленый пейзаж позади нее на первом снимке (за ней даже великолепная река) и просто начали снимать. Тем не менее, это худшее положение для нее, потому что свет находится позади нее (а не красивый задний фонарь солнечного света, который я часто ищу), и, что еще хуже, прямо перед ней было здание, которое блокировало любой шанс отражения с неба в ее глазах.

Обратите внимание на недостаток света в ее глазах, резкие тени и блики, которые создают пятнистый свет на ее коже, и неровный цвет кожи (например, желтый оттенок под ее правым глазом). Простое размещение отражателя перед объектом, чтобы отразить этот свет обратно на нее, могло бы помочь, если бы повернуть ее к открытому небу было невозможно (например, если бы вам просто нужно было сделать снимок с чем-то конкретным в качестве фона или в месте с хорошим освещением было слишком много беспорядка и т. д.). Подробнее об отражателях и других вспомогательных средствах см. Ниже. Это неотредактировано … постобработка может немного помочь, но работа с правильно освещенным изображением для начала делает ваши конечные результаты намного лучше, а редактирование — гораздо более увлекательным (см. Окончательное изображение, когда оно правильно освещено И отредактировано для невероятных возможностей )!

Затем я просто заставил ее повернуть под углом 45 градусов к открытому небу / свету. Помимо того радостного выражения, которое она мне дает, также обратите внимание на темную затемненную правую сторону ее лица и яркий свет слева.Такой образ может быть желательным, если у вас достаточно света на затененной стороне, особенно в глазах. Он может дать очень эффектный вид и выглядит особенно красиво и мрачно с красивым черно-белым преобразованием. Это прямо из камеры, никакого редактирования не производилось.

А вот то же изображение с боковой подсветкой, немного отредактированное из набора Picture Perfect, просто чтобы раскрыть эти более темные тени и немного осветлить.

И, наконец, снимок, на который я бы пошел с самого начала … лицом к открытому небу, которое освещает ее лицо и отражается в ее глазах, заставляя их взорваться.Великолепное, ровное освещение… Никаких резких теней, прекрасные ровные оттенки кожи, глаза, которые сверкают и светятся. Вкусный свет! Теперь, когда я редактирую это, это добавит дополнительный вау-фактор и заставит изображение действительно сиять.

ПРИМЕЧАНИЕ: Иногда голова на переднем свете, освещая объект без какого-либо угла к источнику света, может создать плоский вид без каких-либо размеров в тенях или чертах лица … если вы обнаружите, что это так, попросите субъект слегка наклоняет себя, чтобы вернуть часть этого измерения и интереса.

И последнее отредактированное изображение (30-секундная обработка с использованием Perfect Portrait из Picture Perfect Mega Set и Wham Bam из Fresh Wonderland). Как отмечалось выше, иногда расположение источника света прямо перед (например, головой) вашего объекта может иногда оставлять вас плоским взглядом … это можно было бы немного улучшить, если бы я немного наклонил ее голову под углом. чтобы вернуть небольшое измерение ее чертам.

Теперь поговорим о шариках.Клянусь, я не потерял свою! 😉

Я также использовал небольшой трюк, которому научился много лет назад… мрамор. Я всегда ношу с собой горсть шариков в сумке для фотоаппарата. Иногда вы хотите установить место с реквизитом и тому подобным до прибытия клиента, и вам нужно быть уверенным, что вы находитесь в идеальном месте для освещения под рукой. Или иногда у вас есть крошечные люди, которые просто не будут стоять на месте и определенно не захотят терпеливо вращаться за вас по медленному кругу, пока вы глубоко смотрите им в глаза в поисках идеального света, чтобы поразить их.Вот когда я вытаскиваю свои шарики. Я помещаю один в свой кулак, как показано на фотографиях, а затем веду себя так, как будто это глаз моего объекта, внимательно наблюдая, как отражается свет, когда я поворачиваюсь, как объект. Будьте осторожны, вдавливая мрамор обратно в кулак, чтобы он имитировал капюшон века, который несколько затеняет глаза от света (на последнем изображении моя дочь позволила мрамору слишком сильно выскользнуть). Это творит чудеса! К тому же дети обожают иметь для меня особую задачу — сохранить этот «волшебный шарик» в безопасности до конца сеанса.

Я фотограф, который так долго одержим идеей заставить глаза вырываться, это то, что я сразу замечаю, независимо от ситуации. Мой глаз постоянно оценивает ситуацию со освещением и сейчас видит блики в глазах людей. Сейчас этим занимаются даже муж и дочь… «Мама, разве освещение здесь не идеально для фотографий?» … «Посмотрите на то теплое солнце, которое светит — из него получатся потрясающие снимки с солнечными бликами». или: «Ух ты, блики в твоих глазах сейчас потрясающие.» РЖУ НЕ МОГУ!

Ну, не вы… но пусть ваш объект смотрит на вас так, чтобы открытое небо отражалось в его глазах. Если мне много раз не удается хорошо осветить глаза, я буду вставать выше объекта съемки (стоя на стуле, лестнице и т. Д.) Или заставляя его сесть и парить над ним. Когда они смотрят на меня, открытое небо отражается в глазах и может создавать красивый свет в глазах. Мне нравятся снимки, на которых можно увидеть небо и людей, стоящих над объектом.Здесь, когда вы увеличиваете масштаб, вы можете разглядеть голубое небо, облака, меня с моей камерой и ее маму, выглядывающую через мое плечо и наблюдающую!

А вот сравнение, показывающее объект в ситуации пасмурного неба. Вы можете увидеть очень драматическую разницу, просто повернув ее (она находится в одном и том же месте на обоих изображениях), а затем немного взглянув на меня, чтобы взглянуть на меня еще больше.

В первом примере она находится под пасмурным небом, и примерно в 40 футах от нас находится край большой засаженной деревьями области… поэтому, пока мы находимся на открытом, мягком свете неба, небо над ней заблокировано, и там ничего нет. чтобы отразить любой свет обратно на ее лицо и в ее глаза.Вместо этого основной свет исходит сзади и прямо над головой, вызывая выдолбленные глаза енота без бликов, отражающихся назад, и вызывая резкие тени и слишком яркие блики на ее лице и волосах. Обычно эти проблемы возникают чаще всего при ярком солнечном свете, но если объект съемки находится не в правильном положении, это может произойти даже в пасмурные дни. Всегда следи за своим светом!

Я просто повернул ее, и теперь перед ней открытое небо, а позади — лесной массив.Вы можете увидеть красивое ровное освещение с кремовой кожей и удивительные блики в ее глазах. Она смотрела на меня в открытое небо, и это прекрасно отражалось в ее глазах.

Не взорвите его — возьмите этот золотой свет! Если вы снимаете не в тени — или даже если вы снимаете, для достижения наилучших результатов снимайте в нужное время дня… в золотой час (через час после восхода солнца или за час до захода солнца). Не снимайте в середине дня при резком солнечном свете, где могут появиться тени и размытые (слишком яркие) блики (например, прищуренные глаза).Фотографы мечтают о золотом часе из-за мягкого и мягкого света в небе. Это просто райское время для съемок, и я обычно планирую свои съемки на это время любой ценой. Когда бы вы ни закончили съемку, всегда следите за резкими тенями и яркими пятнами, которые падают на ваши объекты — они могут сделать или испортить фотографию. Если вы снимаете в пасмурный день, небо может действовать как гигантский софтбокс, но вам все равно нужно знать, откуда исходит основной источник света / отражение.Иногда в пасмурные дни глаза енота могут не светиться, если объект съемки находится в неправильном положении (см. Изображение младенца, выделенное зеленым цветом выше).

В золотой час, когда объект съемки смотрит на солнце (она находится на самом краю открытой тени)…

Вот пример великолепного света золотого часа, когда объект подсвечивается сзади (отредактировано с помощью действий Grace для усиления золотого света и добавления глубины и яркости цвета)…

Чтобы научиться немедленно находить свет, когда вы входите в новое место или новую освещенную ситуацию, потребуется время и практика.Попробуйте взять желающих провести несколько собственных тестов, когда вы снимаете в разных условиях освещения, под разными углами и в разных местах, а затем проверьте свои результаты, глядя на свет в глазах, отбрасываемые тени, светлые участки, которые могут быть слишком яркими и т. Д.

Вот еще один пример… объект сидит в помещении на том же самом месте, только поворачиваясь, чтобы смотреть в разные стороны с каждым изображением, как отмечалось, все три неотредактированные.

А вот и третье изображение с передней подсветкой, которое было быстро отредактировано с помощью набора Paint the Moon’s Fresh Wonderland 2 и Picture Perfect.

Попробуйте использовать отражатель, чтобы отражать свет обратно в глаза и лицо. Обычно я этим не занимаюсь, потому что я снимаю детей, младенцев и семьи, а бегать за малышами уже достаточно сложно, без необходимости бороться с отражателем, чтобы отражать свет. Однако это можно очень эффективно использовать со взрослыми предметами, и даже лучше, если у вас есть помощник, который может помочь. Опять же, просто наблюдайте за светом, когда вы меняете угол отражателя, пока не увидите, что свет отражается в глазах.Отражатели могут быть особенно полезны при съемке изображений с контровым освещением, чтобы запечатлеть эту вкусную солнечную вспышку, сохраняя при этом хорошо освещенный объект, а глаза полны четкого света. Еще один трюк, который я усвоил за эти годы, — это носить белую рубашку, которая будет действовать как естественный отражатель . .. Вы можете сказать, насколько я был занят сессиями, по количеству белых рубашек в прачечной на той неделе! Боковое примечание: также будьте осторожны с тем, какого цвета вы носите, если вы не любитель белых рубашек — эти цвета будут отражаться на вашем объекте и оставить вас с неприятным красным / синим и т. Д.цветовой оттенок, чтобы иметь дело! Другие объекты или окружение также могут выступать в качестве удобных отражателей… тротуары, светлые стены или стены нейтрального цвета и т. Д.

О, и водоемы — невероятные отражатели света — это последнее изображение ниже было сделано в золотой час с океаном, окружающим нас * и * мягкое теплое солнце также отражалось от светлого балкона, на котором мы находились.

Не используйте вспышку, если вам не нужно… сначала попробуйте рефлектор, или если вам нужно использовать вспышку, либо отразите ее, либо смягчите с помощью софтбокса и, если возможно, уберите ее с камеры… чтобы не закончить с контрольными лампочками посередине глаза и плоским, размытым взглядом. Наихудшим противником является то, что ваша камера находится на вспышке камеры. Если вам нужно использовать вспышку, купите внешнюю вспышку и рассеиватель. Есть удивительные фотографы, которые могут раскачать вспышку вне камеры и сделать ее красивой, естественной и артистичной, если вы один из таких людей, то вам спасибо … если нет, я бы посоветовал попытаться найти способ обойтись без вспышка, особенно вспышка камеры. Я предпочитаю делать все возможное, чтобы найти этот великолепный естественный свет, и у меня даже нет вспышки для камеры.Иногда это можно сделать, просто переместив объект, используя какой-то светоотражатель или попробовав другой угол.

Вскоре вы увидите следующие части этой серии, в которых я подробно расскажу о том, как управлять имеющимся у вас светом, о специфике работы с каждым типом освещения (включая особенности внутреннего освещения и съемку изображений с контровым освещением). с солнечными бликами), как сфокусироваться, чтобы получить четкие глаза, а также поговорить немного больше о том, как глубина резкости может улучшить внешний вид острых глаз, и многое другое! Есть так много вопросов, которые нужно осветить, что я не хотел никого ошеломлять, выкидывая всю информацию и примеры сразу! Я надеюсь, что вы нашли это полезным, и благодарны за то, что вы поделились ссылкой с другими, если вы нашли ее полезной!

Зачем доктору фотография моего глаза?

Как офтальмологи фотографируют глаза

Стандартная цифровая камера: Обычная 35-миллиметровая цифровая камера может использоваться для документирования пациентов с диагнозом внешнего состояния или расстройства. Среди них: опущенные веки, болезнь Грейвса, проптоз (когда глазное яблоко выпячивается) и рак кожи вокруг глаза или вокруг него. «Мы используем стандартные протоколы, чтобы изображения были одинаковыми от визита к визиту», — говорит Стеффенс.

Биомикроскоп со щелевой лампой: Тот же инструмент, который ваш офтальмолог использует для исследования вашего глаза. Он использует узкий луч света и увеличивает обзор передней части глаза. Стеффенс говорит: «Мы регистрируем заболевания роговицы, катаракту и опухоли глаз».

СМОТРИ ТАКЖЕ: Создание глазных протезов, которые выглядят как настоящие

Фотография глазного дна: Цифровая камера, прикрепленная к маломощному микроскопу, позволяет крупным планом рассмотреть сетчатку, зрительный нерв и макулу.«Здесь вы используете обычные фототехники с помощью дилатации и специальной оптики в камере глазного дна», — говорит Стеффенс. Это также может помочь офтальмологам отслеживать изменения сетчатки глаза пациента с течением времени и выявлять такие предупреждающие признаки, как протекающие кровотечения, вызванные диабетической ретинопатией и дегенерацией желтого пятна.

Оптическая когерентная томография (ОКТ): В этой технологии используется маломощный лазер, который проходит через зрачок (хотя «мы даже не касаемся глаза», — отмечает Стеффенс) для измерения толщины в задней части глаза — очень важно. для определения прогрессирования и лечения различных заболеваний, включая дегенерацию желтого пятна, неврит зрительного нерва и глаукому.Он добавляет, что этот метод «стал стандартом лечения».

Флюоресцентная ангиография: Этот диагностический тест, также использующий камеру для глазного дна, требует, чтобы пациент получил инъекцию флуоресцеинового красителя в руку, как при заборе крови. Краситель проходит через тело к кровеносным сосудам глаза примерно за 15 секунд — и полученный контраст позволяет врачам более четко заметить признаки диабетической ретинопатии, окклюзии вен и артерий, отеков и опухолей.

Редакторы: Учебное пособие по удалению красных глаз

О красных глазах

Красный цвет возникает из-за света, который отражается от сетчатки наших глаз. У многих животных, включая собак, кошек и оленей, сетчатка имеет специальный отражающий слой, называемый tapetum lucidum, который действует почти как зеркало позади их глаз. Если вы посветите им в глаза фонариком или фарами ночью, их глаза засияют ярким белым светом.

Профилактика

Есть несколько способов предотвратить эффект красных глаз при фотосъемке, чтобы вам не пришлось исправлять его позже.

1. Делайте снимки без вспышки; убедитесь, что у вас достаточно света для этого.Если света недостаточно, затвор камеры будет открыт дольше, что сделает ее более восприимчивой к дрожанию рук (это приводит к размытому изображению). Вы можете установить камеру на штатив или другую твердую поверхность, чтобы избежать этого.

2. Использование возможностей уменьшения эффекта «красных глаз», встроенных во многие современные камеры. Они предшествуют основной вспышке серией коротких вспышек малой мощности или непрерывным пронизывающим ярким светом, вызывающим сокращение диафрагмы.

3. Увеличьте освещение в комнате, чтобы зрачки объекта были более сужены.

Удаление эффекта красных глаз

После того, как вы открыли диспетчер изображений MS Office и выбрали фотографию, с которой хотите работать, следуйте этому руководству, чтобы удалить эффект красных глаз с вашей фотографии.

Инструкция по открытию Microsoft Picture Manager,

1. На панели «Редактировать изображения» нажмите «Устранение эффекта красных глаз».
   

2. Следуйте подсказкам на панели «Редактировать изображения». «Сбросить выбранные глаза» сбросит ваши настройки, если вы сделаете ошибку.
   

3. После того, как вы нажмете на красные глаза на фотографии, выберите ОК. Это должно их удалить.
   

Советы и хитрости

1. Возможно, вам придется попробовать пару раз, чтобы все исправить
2. Я обнаружил, что если красная часть глаза большая (ваше изображение — крупный план), вам может потребоваться несколько раз щелкнуть в красной области глаза, чтобы покрыть все.